ИСКУСТВО ЖИЗНИ.
Стратегия и красота, стратегия красоты.
В Китайской традиции – это составляет её главную особенность – реальность воспринимается не как идея, сущность, субстанция или материя, вообще не как предмет, но как событие, нечто осуществляющее и свершающееся. Соответственно, главный вопрос китайской мысли заключается не в том, что такое мир или человек, и даже не в том, как человек познает мир, но в том, каким образом человек вовлечен в мир. Ибо события всегда предполагают наличие некой перспективы, взгляда, в которых оно опознается. Оно , по сути, вообще не относится к объективному миру.
Событие собирает, в ней разные планы бытия существуют совместно. Событие предполагает некое взаимное соответствие свойств и сил и, следовательно, определенное изменение, превращение свойств. Это означает, что событие есть, прежде всего связь человека и мира.
Истинный смысл и оправдание события заключается в том, что оно несет в себе «совсем другое», открывается бесконечный ряд превращений. События одновременно воплощают предельную цельность бытия и его бесконечного разнообразия. В этом смысле событие есть сам мир или, точнее, в нем и через него мир проявляет себя.
Понимаемое таким образом событие имеет много общего со случаем.

С античных времен случай понимался в Европе прежде всего как КАЙРОС – некий уникально – решительный момент в жизни, поворотный пункт в судьбе и познании вещей. Древние греки мечтали о том, чтобы схватить случайно представившийся случай «за вихор», что было под силу конечно, только человеку смелому, решительному, а главное, наделенному хитроумием (по – гречески МЕТИС). Последнее отличается бесконечным разнообразием, подобно неисчерпаемому разнообразию случаев. Хитроумие, таким образом, есть знание множественного и единичного, которое нельзя подвести ни под какие законы и правила.
В Европе представление о случае и превратностях судьбы не продвинулось дальше того, чтобы «схватить случай» и упование на роль силы и доблести в удаче. Греки мифологизировали природу хитроумия, приписывая ему магический характер. Объявляя его принадлежностью всемогущих богов, абсолютизируя непознаваемость случая. Даже Аристотель говорил: успех – дар богов, и человека удачливого в жизни, он называл «любимцем богов». В христианской традиции непостижимую игру случая оказалось удобнее отнести на счет действия Провидения.

За подобными оценками случая и успеха стоит, вообще говоря, представление о практике, как прежде всего субъективном действии и о человеке как разумном субъекте. С течением времени этот «человеческий фактор» все естественнее выдвигался на первый план и с эпохи Ренессанса заявил о себе уже в полную силу. Достаточно вспомнить рассуждения Макиавелли о том, что благосклонности Фортуны нужно добиваться так, как завоевывают женщину: натиском и пинками. Правда, неизбежной ценой этой «гуманизации» мифологии случая было принятие человеком абсолютного риска свободного действия. На этой почве расцвел столь свойственный цивилизации Европы культ романтического героя, рискующего всем – и погибающего.
Напротив, в китайской мысли, событие занимает центральное место, будучи свободным от крайностей, как непознаваемого, рискованного случая, так и произвольного действия.
Жить событием, в китайском понимании. – значит наследовать исходному динамизму бытия и и в этом смысле быть хозяином своей судьбы.

Природа события как иерархически структуированой со – бытийности довольно точно соответствует содержанию центрального понятия китайской философии – «таковости» бытия. Ибо китайская «таковость»тоже являет собой немыслимую, но каждому существованию присущую и оттого лишь практически воплощаемую связь единого и единичного, метафизического принципа и самости вещей. Событие как бы двухслойно: в нем всегда есть «другое» событие, в нем явленному движению соответствует скрытое, «теневое» движение в обратную сторону, так что в нем выявление есть одновременно сокрытие и каждом действии сокрыто противотечение. В нем и покой и движение проницают друг друга. Поэтому в событии есть нечто несовершаемое. А если вообразить некое идеальное, абсолютное событие, то оно будет иметь своим прообразом равновесие вселенского круговорота. Одним словом, событие есть всепроникающее, вездесущее, но нелокализуемое, вечно отсутвующее превращение. Оно принимает все противоположности, не отменяя и не умаляя ни одной из них.

Китайская мысль выработала оригинальный, не имеющих аналогов в европейской филосовской традиции способ соединения субъективного и объективного, внутреннего ивнешнего измерений бытия посредством не отвлеченного познания вещей, а как бы самораскрытия, самовысвобождения сознания в вечной преемственности соучастия, со-бытийности со всем сущим. Речь идет также об акте «самоопустошения», сопричастности к извечному, «самоотсутсвию» , что и составляет предельную реальность в китайской традиции. Это означает, что действительным условием события и, следовательно, всякого свершения и успеха является отнюдь не действие, а напротив, покой. Последний только и делает возможным творчество, поскольку оправдывает неисчерпаемое богатство разнообразия бытия.

Но по той же причине покой, как говорили древние Даосы, не может успокоить сам себя, подобно тому как чистота не может стать совершенной сама по себе. В покое есть ещё больший покой.
Покой сверх покоя- вот совершенство вольного духа. Речь идет об импульсе самотрансформации, превосходящей логику тождества и различия, о безмерной и всеобъятной творческой мощи самой жизни. Ученый Цзе Сюань в своей книге по восточным стратегии, дает этому понятию такое определение: импульс – это то, что находиться прямо перед нами. Стоит нам отвернутся – и мы упустили его. Протяни руку- и ты схватишь импульс. Отвлекись хоть на мнговение – и ты упустишь его.
Чтобы импульс почувствовать, надо вникать глубоко и скрываться тщательно.
Умение схватить импульс идет от большого знания, а выгода от этого знания дается быстрым решительным действием.

Давно известно: если хочешь быть счастлив, будь им сейчас. Традиционная мудрость приучила китайцев в полном смысле жить мгновением и в нем обретать полноту счастья. Как высказался ученый XVII века Тан Чжэнь, в жизни нужно непременно пользоваться случаем, и даже если случай представился во время еды, то надо без колебания отбросить палочки (великий подвиг для китайца!) и схватить свою удачу. В китайской концепции жизни как стратегии успех и нравственность неразделимы, победа обязательно достается достойнейшему.

В главном каноне китайской стратегии, трактате «Сунь – цзы», обретение стратегического знания начинается со сбора информации, которая складывается из наблюдения за людьми и окружающим миром, донесения лазутчиков, а так же разного рода специальных сведений. Однако знание обстоятельств, как бы оно не было обширно, само по себе не принесет победу. Решающее значение имеет способность выработать синтетически всеобъемлющее видение, или,
Как уже сказано в «Книге Перемен, «великое видение» (да гуань), которое превосходит или включает в себя все частные перспективы созерцания. Как выразился средневековый знаток стратегии Ли Цюань, мудрый полководец, «в своем знании уносится за все пределы, освещает сам себя в своем одиноком видении и сам себе радуется в своей одинокой радости».

Тело – это среда и условие реализации всего сущего, тогда как событие представляет собой момент актуализации телесного бытия. Действие, удостоверяющее полноту телесного присутствия, не призвано ничего выражать или даже обозначать. Оно есть в действительности акт сокрытия, который освобождается от самого себя, сам себя скрывает; это акт абсолютно естественный и спонтанный. Освободится от себя – значит претерпеть превращение, открыть новое качество своего состояния. Вот почему китайское «следование» завершается «превращением»; оно несет в себе творческое начало.
Вернемся в минскую эпоху и посмотрим, как традиционный идеал стратегической мудрости влиял на жизненную философию образованных людей того времени. Эти люди за редким исключением не были военными стратегами. Но традиция властно задала им исходный пункт их мировоззрения: приверженность к духовно – нравственному совершенствованию, которое ведет к сопричастности творческой силе мироздания, дарующей чистую радость жизни.

Cтратегия духовной жизни парадоксальна: в ней побеждает тот, кто сумеет прежде победить себя. Со времён Лао – цзы жест ухода, отстранения стал в Китае мерилом духовной зрелости личности. Все творчество «людей культуры» эпохи Мин, как и вся их жизнь, отмечены печатью целомудренной интимности. Эти люди пишут стихи и картины по случаю, экспромтом – встречаясь или расставаясь с другом, открывая для себя новый прекрасный вид или предаваясь «томительному бдению» в ночной тишине. Они делают так потому, что превыше всего ценят свежесть и непосредственность чувства и предназначают свои произведения для того, кто поймет их без слов.

Интимно пережитая новизна возможна лишь там, где есть понимание предварявшего её опыта.
Акцент «людей культуры» на искренности переживания с неизбежностью требовал от них энциклопедической образованности, огромного запаса книжных знаний и, как следствие, тщательной артикулированности, выверенности поступков и мыслей. Но, главное, это требование «жизненной подлинности» предполагало память сокровенного преемствования духа, непрестанного «сердечного усилия», душевной зрелости, опыта само - превозмогания, само -произрастания. Здесь и скрывались истоки популярнейшего в старом Китае мотива «трудности учения»: нелегко вызубрить свод канонов и комментарии к ним, но стократ труднее преодолеть умственную косность, добиться безупречной ясности сознания.

Откровение вечно длящегося отсутствия превращало жизнь в поэзию. Традиция предписывала «человеку культуры» не только уметь сочинять стихи, но и жить поэтически, обладать безошибочным чувством прекрасного и и самому излучать аристократическую утонченность.
«Человек культуры» - это прежде и превыше всего «музыкальный муж» (юньши). Но художественную культуру минской эпохи отличает, как никогда обостренное сознание присутствия в красоте недосягаемого, и это сознание отобразилось в характерном для традиции «людей культуры» идеале «изящного» (я), противопоставляющегося «пошлости», «вульгарности» (су) общеизвестному, общепринятому, общедоступному.

В идеале «изящного» непосредственное восприятие преображено в опыт Присутствия бытия, абсолютной и неисчислимой познавательной глубины символизма. Эта глубина, постигаемая в самом человеке и, следовательно, предполагающая самоотстраненность , культивированность, искусственность человека и вместе с тем умение находить в вещах нечто недостижимое, всегда другое, а потому спонтанно и как бы случайно прорывающееся наружу. Жить «изящно» вовсе не означает загромождать свой дом редкостными вещицами и удивлять окружающих чудодействами, свойственными аристократической богеме. Это, означало открывать в одном -нечто другое: в изысканном прозревать безыскусное, в близком – далекое, в малом – великое, в сделанном – нерукотворное.
В сформированном таким образом понятии «изящного» мы встречаем, одну из универсалий культуры. Разве не считается с древности главным свойством поэзии открытие неизвестных прежде связей между вещами? Примером «изящества», претворенного в образ жизни, могут служить жизненные ценности и кодекс поведения, принятые в кругу европейской аристократии или, скажем, японских самураев. «Изящное» всегда предполагает некую аскезу чувств, сублимацию желаний. Открытие истины в повседневности возвращает к непреходящим основам опыта; оно дарит покой среди волнительной новизны, как об этом с неизбежной и неподдельной иронией сказал поэт Цзян Таошу:
«Самому за стихами гонятся – занятие безумцев.
А придут стихи сами, так волен ли я отказать?
Вот сегодня меня вновь неожиданно они разыскали,
И встают предо мною потоки и горы ушедших времен».

Понятый таким образом идеал «изящного» давал возможность элите общества отделить себя от недоучек, и от мастеров – ремесленников. Этот идеал учил не знаниям и даже не образу жизни, а освобождению, от какого бы то ни было образа жизни, от всякого косного, фиксированного, навязываемого извне и, потому в сущности, пошлого. У этого ускользания от всех культурных кодов с древности имелось своё имя: «праздность» (сянь). Последняя была освящена самыми высокими авторитетами: уже Конфуций, на склоне лет оставил государеву службу, все мриские заботы и «жил в праздности».

Жизнь «человека культуры», бесцельно, казалось бы, растрачиваемая в досужих, бесполезных занятиях, на самом деле хранит в себе особую символическую деятельность – практику высвобождения сознания. Секрет этой мудрости прост: нужно сделать пустым свое сердце, чтобы вместить в себя мир, нужно до предела умалить себя, чтобы овладеть Небом и Землей. Речь идет об искусстве жить мгновением, что предполагает способностьпроникнуть в бездонную глубину переживаемого. Мудрый потому и мудр, что открывает для себя бесконечный смысл во всяком пустяке, в любом мгновенном впечатлении. Его жизнь – череда озарений, внезапно высвечивающих абсолютную значимость каждого мгновения. Созерцание антикварных вещей или любое другое «изысканное» занятие (чаепитие), предстает настоящим священнодействием, в которое вовлекается весь мир, благодаря чему состояние души оказывается состоянием мира.
Допустим, вы хотите поиграть на цитре, то для музицирования всякий раз потребна особая обстановка, а именно:
Когда в небе светит ясная луна, вокруг должно быть тихо,
Когда играешь на цитре близ цветов, в воздухе должен носится их аромат,
Когда веет ветер, нужно, чтобы было слышно, кАк плещутся рыбы в воде,…

Свои условия и впечатления полагались для питья вина и чая, встреч с друзьями, созерцания красивых видов, прогулок и т.д. Вы сидите вдвоем или один в глухой ночной час? И в этом случае для вас найдется немало приятных занятий: созерцать огонь в камине, любоваться луной, обозревать звездное небо, слушать шум дождя, шорох ветра в кронах деревьев, стрекотание насекомых или крики ночной птицы.
В этой совершенно непринужденной «аскезе радости» каждое мгновение хранит в себе вечность бесконечно сложного мира и потому является высшей реальностью. Выше мгновения нет ничего, и мудрость – это только умение сообразовываться с ним. Такая мудрость требует музыкальной чувствительности духа. В этом мире как в музыке нет ничего случайного. Музыка бытия звучит по – особому неповторимо Именно поэтому она может показаться странной и несовершенной, но это – милое несовершенство, указывающее на (прекрасную) полноту бытия, «утонченный принцип» в каждой вещи.

Cекрет наслаждения жизнью – полная отстраненность от переживаний, что как раз дает волю чувствам. Можно извлечь радость из любого занятия – еды, чтения, путешествия, купания, сна и т.д. Умение не предаваться чувственности, наилучшим образом развивает в человеке чувствительность. Для него радость вечная проистекает из свободного отказа от минутных радостей, и напротив: жизненные удобства и удовольствия не только не препятствуют аскетической восхищенности духа, но, и наоборот служат ей. Можно назвать мудрейшим из людей тех, кто умеет «владеть временем», ибо руководит событиями тот, кто способен отстранятся от них. На второе место, можно поставить тех, кто способен «предвосхищать время», а на третье – тех, кто действует в соответствии с «обстоятельствами времени».
Первое дает человеку власть над миром, последнее – способность «избежать несчастья».
Альфа и омега китайской традиции – абсолютная полнота переживания, опыт «животворения живого» (шэн-шэн), в котором жизнь превосходит самое себя. Нет ничего прочнее и надежнее, чем эфемерность повседневной жизни. Таково последнее слово мудрости Поднебесной.

«Срединный Путь»
Для последователей Конфуция жизнь есть непрерывное нравственное совершенствование, каким является учение в его разнообразных видах. Цель же учения – усвоение культуры, то есть овладение правилами человеческой сообщительности и в конечном счете – усвоение полноты жизни. Культура, есть высшая форма человеческого бессмертия. Отсюда парадоксальный на первый взгляд тезис: бессмертие обретается в глубине обыденной жизни, его условие, говоря словами названия одного из главных конфуцианских канонов, «срединность в постоянстве», «срединный путь», в котором нет ничего особенного и … ничего не прЕходит. Конфуцианцы были оптимистами: они считали, что сознание, очищенное от всего субъективного и преходящего, само по себе воплощает предельную реальность мира.
Типичное в своем роде высказывание принадлежит известному ученому и поэту XI века Су Дунпо: «Если сердце наше очищено от всяких внешних образов, мы достигаем цели. Я полагаю, что в таком состоянии мы в самом деле постигаем высшую истину. Однако же это постижение, или самадхи, не есть что – то такое, что существует или не существует, и поэтому его невозможно определить в словах. Вот почему учителя на этом прекращали свои наставления ученикам… »

Природа просветленного сердца есть не что иное, как самоотсутствие. Истинное сознание – бессознательно. Хун Цзынчэн резюмирует: « Сознание не есть то, чем оно является. Что в нем сознавать?» « Пытаться понять сознание, исследуя его «данные», - это все равно что «отгонять мух куском тухлого мяса». Ученый Лю Цзунчжоу , тоже сетует на трудности объяснения природы истинного сознания: «Сознание подобно зеркалу. Когда его не покрывает пыль, то его сущность сама собой ярко сияет. Пытаться самому осознать сознание – все равно что в зеркале увидеть зеркало. Кто имеет сознание, сотворит зло. Кто не имеет сознания, совершит ошибку. Лучше всего пребывать между наличием и отсутствием сознания. Как же добиться этого? Не противится познанию сознания и все делать так, чтобы ничего не забывать и ни к чему не стремиться. Но как поведать об этом? Зеркало дает вещам быть, делая возможным возвращение вещей к их истоку. В глубине своего сердца человек может внезапно, «одним махом» проникнуть вглубь вещей, получить полное знание о мире, но он сможет сделать это лишь ценой «самопустошения», преодолевая себя или, точнее, «оставляя» себя, предоставляя себе быть.
Итак, пустотное сознание – зеркало в Китае имеет два главных свойства: оно способно все вместить в себя и дает свершится всем переменам. Оно превосходит всякую субъективность, но его нельзя отделить от живой конкретности телесного присутствия .
«Забываю себя – и я велик», сказал ученый Чэнь Сяньчжан. Этот путь «от себя к Себе» предстает как вечное возвращение или, другими словами, кружение в символической воронке среды – середины бытия. Этот путь предполагает не воспоминание некой изначальной «данности»мысли, а возобновление вечно отсутствующего и, следовательно, устремленность к «забытому» будущему.

Большое место в «Искусстве Жизни», занимают: утехи, наслаждения, секс.
По- моему, самая поразительная особенность китайской традиции, считаться неразрывная, органическая связь между духовным подвижничеством и сексуальными отношениями в Китае. Связь, не только создавшую самобытную, во многом даже уникальную сексуальную культуру китайцев, но и сделавшую сексуальную практику частью целой системы духовно-соматического (телесного) совершенствования человека. Очень многое покажется европейцу удивительным в отношении китайцев к человеческой сексуальности — отношении столь же практичном, сколь и целомудренном. Мы не найдем у китайцев ни ханжеского отрицания секса, ни вкуса к скабрезностям, ни общего истока того и другого — страха перед плотской любовью, который в Европе породил все нездоровые крайности и пустые страсти и драматизацию сексуальной жизни: и садомазохистский комплекс, и фрейдизм, сводящий человеческую психику к извращенным, истерически взвинченным проявлениям сексуальности, и современную сексуальную революцию, притязающую подменить традиционные религии культом секса.
В китайской же традиции секс — вовсе не "запретный плод", а составная (как ему и полагается быть) часть жизни; им нужно пользоваться, как мы пользуемся своим телом или разумом, или, если угодно, столовым прибором. Но человек обязан пользоваться им обдуманно и ответственно. Пользоваться так, чтобы не разрушать свою жизнь, а извлекать из нее как можно больше полезного, поучительного и — почему бы и нет? — приятного для себя.

Попробуем найти корни, бытовые (от слова Бытие) или культурные, столь явных различий между китайским и западным отношением к половой жизни? Вот одно соображение, которое приходит на ум в первую очередь: западные религии учат человека "спасению", тогда как религии Востока учат "освобождению".
Сексуальные переживания знаменуют высшую точку сознания, пик чувствительности в том смысле, что они требуют максимальной открытости миру, точнее — "иному", данному в телесном бытии. Интимная связь — это предел искренности и доверительности в общении с миром и, значит, область наибольшей уязвимости души. Боязнь секса есть прежде всего страх перед своей и чужой душевной открытостью.
Сексуальность на Востоке принимается такой, какой она есть: воплощением полноты человеческого отношения к миру, опыта единотелесности бытия. Восточная идея сексуальности, поэтому предполагает не усилие, вообще не то или иное действие, а именно бездеятельность, как символ всякой деятельности. Она предполагает невозмутимый покой сердца или, по-другому, нескончаемую созерцательность души. Обретение сексуальности в восточных традициях есть акт не насилия, а самовосполнения. Вспомним слова Чжуан-цзы: мудрый вверяет себя "одухотворенному желанию". Выявление в себе этого подлинного Желания — безначального и бесконечного, как сама жизнь, не отягощенного привязанностью к какому бы то ни было объекту, кристально-чистого, как Великая Пустота Дао, — и есть цель духовно-телесного подвижничества в китайской религии освобождения. "Воспитание чувств", насаждаемое цивилизацией, должно, в конце концов, перерасти в воспитание Чувством.
В китайских сочинениях, на темы эротики и секса нас поражает ненасильственное и непритязательное смешение, почти нераздельное единство здравомысленного, даже прагматического взгляда на самые деликатные и интимные моменты сексуальных отношений и неподдельно возвышенного, — даже торжественного тона, который напоминает нам, что секс на Востоке предмет сокровенного почитания. Это единство чувственности и здравомыслия ничуть не надуманно и не несет в себе внутренней фальши. Истина в том, что жить инстинктами способен лишь тот, кто способен их преодолеть. Внутренняя раскованность не только не отрицает самоконтроля, но, в сущности, только благодаря нему и становится возможной. Утехи плоти доступны только зрелой, умудренной душе. А в итоге сексуальная культура Китая до странности (на европейский взгляд) органично соединяет в себе три различных измерения: во-первых, мораль, ибо она настаивает на пронизанности чувства сознанием и в равной мере придании сознанию свойства сердечности; во-вторых — откровение, и притом в равной мере "имманентное"(неизменное) откровение эстетических качеств жизни и "трансцендентное" (абстрактное) откровение бессмертия и святости; в-третьих — польза, ибо секс есть разновидность телесной гигиены, укрепляющей здоровье.

Дело в том, что сексуальная культура Китая имеет в целом даосскую основу, что отнюдь не кажется удивительным. Именно даосские учителя видели в сексе имманентное откровение естественности, "практику Пути", в которой необычайная активность сознания сочетается с максимально полной реализацией инстинкта. Ибо сексуальность, действительно, обостряет сознание и притом делает это совершенно естественным образом по той простой причине, что она являет собой способ, всеобъемлющего отношения человека к миру. В древнейшем китайском тексте, посвященном сексуальной практике, которая именуется ни больше, ни меньше, как "верховным Путем" мира. "Дун Сюань-цзы", свой сексологический трактат (VIII—IX век), открывается утверждением о том, что "в мире нет ничего выше полового влечения". Вэй Юн (XVII век), написавший специальный трактат о "женских прелестях", видел ценность сексуальности в том, что она способна подарить "верховное постижение". В своей книге, он недвусмысленно уподобляет "блаженство ветреной жизни" святости буддийских и даосских подвижников. Впрочем, задолго до Вэй Юна придворный художник в средневековом Китае мог изобразить императора и императрицу совершающими любовный акт в окружении приближенных евнухов, а придворный хронист-историк мог описать его с педантичностью архивариуса.
Нетрудно догадаться, что для китайцев сексуальные отношения были самым чистым и непосредственным выражением взаимодействия космических сил инь и ян. А ведь классическая сентенция из "Книги Перемен" гласила: "Одно инь, одно ян —вот что такое Путь". Секс, по представлениям даосов, есть великое искусство, которое служит высвобождению и просветлению сокрытого в недрах инстинкта предвечного Чистого Желания ...творческого импульса жизни.

В уединении безмолвии и покое я постигал свое сердце. Прошло немало времени и вдруг сознание, подверженное легкомыслию и рассеянности духа ушло от меня. Я почувствовал в себе как бы праведную думу, которая незримо владела моими поступками и мыслями. Эта дума казалась одновременно присутствующей и отсутствующей. Она была всепроницающей прозрачной безбрежной и совершенно не похожей на обычные мысли и все же никогда не отделяющейся от моих повседневных дел. Мною овладел такой глубокий покой, что мои уши и глаза безупречно все воспринимали. Казалось, мне открылась тайна всех превращений мироздания. Это было подобно возвращению скитальца в родной дом, где он открывает чудесное в каждой травинке и в каждом дереве, в каждом дуновении ветра и каждом колечке дыма…
Этот идеал спонтанного зрения был неотличим от эмпирического существования или как говорили в древности, от «младенческого сердца » - апофеоза духовной чистоты. Простейшее движение души под видом «исконных свойств» личности. Такие переживания входят в нас глубоко, а выученное по книгам лежит на поверхности. В моем представлении ребенок, делающий, что хочет и как хочет, являет пример «высшей радости жизни». Что же касается «переживания», то оно воплощается в красоте горы, вкусе воды, игре света на цветке, грации в женщине : даже лучший мастер слова этого не выскажет – такое можно только сердцем постигнуть.
Я верю, что всякая доктрина, догма, понятия - от лукавого, и что жизнь сама выговаривает свою правду, выговаривает легко свободно и красиво, как играющий ребенок.

Я тоже Русский и считаю Русскую душу, единственной достойной ........ Тема, чисто филосовская, для того чтобы пацаны знали, что и такое есть за забором, что есть древние мудрецы и их мудрые высказывания, которые , больше, чем знание ПОНЯТИЙ, помогут найти в жизни "счастье" и захотят научится ИСКУССТВУ ЖИЗНИ. Сейчас, моя тема - Китай. Потом будет - ПЕРУ. У тех своё представление о счастливой жизни. Я постараюсь их понять и перевести через себя свои впечатления.
Женя. Мы знакомы с тобой на этом форуме около 2-х лет. Подскажи мне мои косяки? Кроме. всем известного секса с девушкой "полный контакт". Понятно, что для Людей и Порядочных пацанов - это не приемлемо. Но совсем не стыдного, для остального, нормального, общества. Ты действительно считаешь меня - Гадом? Если ответишь - Да, то я сделаю свои выводы о форуме.

Прикол....
и сказала старику женщина с постоялого двора. - Не следовало вкладывать палец в рот спящей женщине или делать что-нибудь в этом духе.
Ясунари Кавабата. "Дом спящих красавиц"

Может это и искусство, но точно не для России, имхо. Вообще, есть философия, а есть опыт конкретного Китайского народа. И применим он в первую очередь, в Китае. Зачем чужую рубаху на себя примерять? Есть свой- очень богатый и очень разносторонний опыт, его и надо использовать.

Здесь меня упрекают, что я надергал цитаты невесть откуда? Хочу признаться, я это прочитал у китайских мудрецов. Не вижу ни чего крамольного, в том, что я перевожу на русский, (по моему) умные высказывания. Тем, кому не понятно, что я пишу, могут не читать или попросить разъяснения. Вообще, все что пишу, тем или иным образом, говорит обо мне.
А пока продолжим.
Поскольку «семена» вещей принадлежали миру несотворенной «великой всеобщности », познание их давало мудрому абсолютную власть, то есть способность без усилия направлять своей волей движение мира. При этом, имущий мудрость получал право открывать «изначальное сердце» в самом себе и в каждое мгновение своей жизни – вне канонов, существующих институтов и общественных условностей. Парадоксальное единение нормы и аномалии – быть «древним и причудливым» (гу гуай).
Возможно, раньше, я вел речь, об опыте само- аффекта, непроизвольном «приливе чувств», который, можно сравнить с вершиной конкретности и динамизма жизненного опыта.
В сущности, такая реальность соответствует точности выражения индивидуального опыта.
Следовательно, художник вправе облекать своё творчество в оригинальные формы, свободно видоизменяя традицию и природные образы. Я твердо верю, что подлинное самовыражение неотделимо от помощи другим – именно поэтому, я высоко ценю сильные, даже «безумно яростные» чувства и утверждаю, что реализация всех потенций жизни в себе не требует никаких усилий. Можно назвать меня фантазером, который хочет «голыми руками схватить дракона за хвост». На практике, могу сказать о себе (со стороны): живу страстно, полной жизнью, но не из каприза или корысти, а ради служения общему благу.

Китайская мудрость есть в сущности «искусство жизни», каковое сводится к способам сделать жизнь – Житием… Европейский современник людей культуры того времени, Мишель Монтень, прекрасно уловил главное в искусстве жизни: нужно жить «по случаю», «между прочим», что звучит пугающе легкомысленно, но является верным признаком свободы. Только тот, кто свободен от вещей, может быть свободен для них. «Когда я танцую, я танцую. Когда я сплю, я сплю». Звучит совсем как главное наставление китайских учителей: «Когда сидишь – сиди, когда идешь – иди. Не суетись». Вывод обнадеживает: человеку дано быть господином удовольствий, а сознательное наслаждение жизнью делает её приятной. На чем основан этот оптимизм? На очевидном факте бесконечного разнообразия жизни. Доставляет удовольствие не состояние само по себе, а именно возможность пережить его, открыть себя новому. Проба нового, мозаика нюансов, нескончаемая музыка. Она не плоха и не хороша – она, как сказал поэт – подробна…

Получается, что больше всех наслаждается жизнью тот, кто принимает её быстротечность.
До этого серьезного занятия еще надо дозреть, освободившись от иллюзий и легкомыслия молодости. Например: Мишель Монтень говорит – «Лишь тем подобает умирать без горечи, кто умеет наслаждаться жизнью. Сейчас, когда мне остается так мало времени, я хочу сделать свою жизнь полнее и веселее. Быстроту ее бега я хочу сделать быстротой своей хватки и тем с большим пылом пользоваться ею, чем быстрее она течет.. Я вкладываю в свои ощущения душу не для того, чтобы погружаться в них… а для того, чтобы найти себя. Я хочу, чтобы душа могла любоваться собой в зеркале благоденствия. Пусть душа осознает, как должна она благодарить Бога за то, что он умиротворил её совесть и обуревавшие её страсти…»
Искусство жизни есть прежде всего умение прощаться с ней. Персонажи древнего даосского философа Чжуа –цзы в свой смертный час ликуют при мысли о бесконечности творческих превращениях, которую сулит им смерть… Монтень в своем роде не менее решителен: он утверждает, что способность человека к разумному и самой природой уготовленному наслаждению таит в себе божественную глубину и ясность сознания.
Вот где начинается работа «художника жизни». Человек становится актером: он следует парадоксальной игре: чем меньше он отождествляет себя с ролью, тем успешнее играет, и чем больше отстраняется от нее, тем больше становится собой. Он более всего правдив, когда лжет: вот подлинная радость игры. Оттого же он ничего не представляет и не выражает, мера его искусства – покой души…
Почему, я часто упоминаю и цитирую Мишеля Монтеня. Это один из уважаемых мною французских философов 16 – века. Не буду приводить его биографию и философию (её можно найти в инете), могу только сказать, что наши взгляды на жизнь во многом совпадают.
«Я живу со дня на день и, говоря по совести, живу только для самого себя». Монтень, часто цитирует фразу Платона: «Делай свое дело и познай самого себя».
Да и нигде, я не говорил, что тема «ИСКУССТВО ЖИЗНИ» - чисто китайская. Это философские рассуждения об этом ИСКУССТВЕ…

Книга «ОПЫТЫ», основной труд – философа – имя которому: Мише́ль Эйке́м де Монте́нь.
Я читал только часть из его, переведенного на русский язык труда «ОПЫТЫ», поэтому привожу отрывки авторитетных экспертов из института мировой литературы. Но из них можно понять, почему он близок мне по духу…
В жанровом отношении книга Монтеня представляет собой явление глубоко своеобразное и новаторское. В «Опытах» автор переходит от одной темы к другой без видимой логической последовательности; названия отдельных глав, как правило, не соответствуют их содержанию; самые разнохарактерные материалы соседствуют друг с другом — философские размышления чередуются с автобиографическими деталями, исторические примеры — с цитатами из древних и современных авторов. Однако внешняя беспорядочность построения «Опытов» по существу оказывается обоснованной и оправданной.
Внутреннее единство придает книге личность автора, предпочитающего импровизацию, стремящегося к непринужденному, не скованному никакими заранее заданными схемами выявлению своего «я». В этом смысле форма «Опытов» созвучна их содержанию. В обоих этих аспектах произведения выражено присущее Монтеню стихийное тяготение к диалектике. Он дает широкий простор личному началу, обильно вводит в «Опыты» воспоминания, интимные признания, выражение субъективных чувств; этим во многом и определяется неотразимое обаяние, излучаемое замечательным произведением французской философской прозы XVI в.
Диалектические задатки творческого метода Монтеня очень ярко выявляются еще в одном направлении: он замечательный мастер психологического анализа, раскрытия сокровенных тайн духовной жизни. При этом Монтень изучает человеческую личность в живом развитии, в ее колебаниях, противоречиях. Он не считает человеческую природу чем-то неизменным.
Постепенно оригинальный замысел Монтеня — познать самого себя («содержание моей книги — я сам») при помощи самоанализа, посредством выявления своих взглядов, симпатий и антипатий, путем изображения своих привычек и пристрастий — приобретал все более отчетливый характер.
История всемирной литературы. АН СССР; Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького.

Вы читала Берна "Люди, которые играют в игры или игры, в которые играют люди"? А ведь реально это игры. Каждый раз ты примеряешь роль или одеваешь маску, а потом размышляешь: тут я хорошо сыграл, а тут облажался.А искренности нет. Ну или ее очень мало. Каждый раз , как ты, увидев что в тебе нуждаются, отдаешься весь, а потом, когда тебя выбрасывают за ненадобностью, коришь себя, что больше не поверишь.И отряхнув грязь с колен, поднимаешься и идешь дальше, навстречу новым испытаниям, становясь новой игрушкой. А если ты попытаешься быть ведущим, сразу становишься врагом номер один. Люди никогда не выростают.Они всегда остаются детьми.Просто у них другие игрушки.Боль, блин.но как это закаляет!Только каждый раз задаешь себе вопрос:ну сколько можно???Хватит быть дурой!И потом "наша песня хороша-начинай сначала"))) говорят это "синдром Прометея"-сгорать для других. Но ведь если перестать балансировать между доверием и самолюбием и выбрать что-то одно, на одного жестокого человека станет больше...а я не хочу больше! Ну не такая уж я г., хотя иногда приходится.
Я все же просто живу. И другим выбирать-верить мне или нет.

Начну с первой фразы---- Вы читала? Берна « Люди, которые….. Если это - оПиска, то дальше продолжим…
Я, читаю сейчас, единственный достойный ответ – реплику, на мой пост … за два года моего пребывания на форуме… а, это многоГо стоит… Я все же просто живу. И другим выбирать – верить мне или нет!!!... Слово «Спасибо», на этом форуме(вслух) произносить нельзя…а так все делать можно, только рассказывать(вслух) нельЗЯЯЯ!!!...

От Эрика Берна про игры людей… Существенной чертой игр людей мы считаем не проявление неискреннего
характера эмоций, а их управляемость. Это становится очевидным особенно в
тех случаях, когда необузданное проявление эмоций влечет за собой
наказание. Игра может быть опасной для ее участников. Однако только
нарушение ее правил чревато социальным осуждением.
Времяпрепровождения и игры - это, на наш взгляд, только суррогат
истинной близости. В этой связи их можно рассматривать скорее как
предварительные соглашения, чем как союзы. Именно поэтому их можно
характеризовать как острые формы взаимоотношений. Настоящая близость
начинается тогда, когда индивидуальное (обычно инстинктивное) планирование
становится интенсивнее, а социальные схемы, скрытые мотивы и ограничения
отходят на задний план. Только человеческая близость может полностью
удовлетворить сенсорный и структурный голод и потребность в признании.
Прототипом такой близости является акт любовных, интимных отношений.

Почитать эту тему интересно. Хотя бы для общего развития. Честно говоря, славянам воспринимать китайскую или французскую философию всё-таки сложно.

Но я считаю, что в мире ничего нельзя отсекать, считать не нужным. Бриллиант тем прелестней, чем больше у него граней!!!

Вы знаете, после прочтения темы «Искусство жизни» мне почему-то вспомнился вот этот мини-рассказ.
Автор - Вадим Черноречин.


Каждый обитатель квартиры, в которой жил и я, знал, насколько Уродливый был уродлив. Местный кот. Обычный такой, не породистый. Уродливый любил три вещи в этом мире: борьба, поедание отбросов и, скажем так, любовь. Комбинация этих вещей плюс проживание без крыши оставила на теле Уродливого неизгладимые следы. Для начала: он имел только один глаз, а на месте другого зияло отверстие, еле прикрытое кошачьими веками. С той же самой стороны отсутствовало и ухо, а левая нога была когда-то сломана и срослась под каким-то невероятным углом, благодаря чему создавалось впечатление, что кот всё время собирается повернуть за угол. Его хвост давно отсутствовал. Остался только маленький огрызок, который постоянно дёргался...

Если бы не множество болячек и жёлтых струпьев, покрывающих голову и даже плечи Уродливого, его можно было бы назвать тёмно-серым полосатым котом. У любого, хоть раз посмотревшего на него, возникала одна и та же реакция: до чего же УРОДЛИВЫЙ кот. Всем детям было категорически запрещено касаться его. Взрослые бросали в него камни. Поливали из шланга, когда он пытался войти в дом, или защемляли его лапу дверью, чтобы он не мог выйти. Уродливый всегда проявлял одну и ту же реакцию.
Если его поливали из шланга — он покорно мок, пока мучителям не надоедала эта забава.
Если в него бросали вещи — он тёрся о ноги, как бы прося прощения.
Если он видел детей, он бежал к ним и тёрся головой о руки и громко мяукал, выпрашивая ласку. Если кто-нибудь всё-таки брал его на руки, он тут же начинал сосать уголок рубашки или что-нибудь другое, до чего мог дотянуться.

Однажды Уродливый попытался подружиться с соседскими собаками. В ответ на это он был ужасно искусан. Из своего окна я услышал его крики и тут же бросился на помощь. Когда я добежал до него, Уродливый был почти что мёртв. Он лежал, свернувшись в клубок. Его спина, ноги, задняя часть тела совершенно потеряли свою первоначальную форму. Грустная жизнь подходила к концу. След от слезы пересекал его лоб. Пока я нёс его домой, он хрипел и задыхался.
Я нёс его домой и больше всего боялся повредить ему ещё больше. А он тем временем пытался сосать моё ухо. Я прижал его к себе. Он коснулся головой ладони моей руки, его золотой глаз повернулся в мою сторону, и я услышал мурлыкание. Даже испытывая такую страшную боль, кот просил об одном — о капельке привязанности! Возможно, о капельке сострадания.
И в тот момент я думал, что имею дело с самым любящим существом из всех, кого я встречал в жизни. Самым любящим и самым красивым. Никогда он даже не попробует укусить или оцарапать меня, или просто покинуть. Он только смотрел на меня, уверенный, что я сумею смягчить его боль...

Уродливый умер на моих руках прежде, чем я успел добраться до дома, и я долго сидел, держа его на коленях.
Впоследствии я много размышлял о том, как один несчастный кот-калека смог изменить мои представления о том, что такое истинная чистота духа, верная и беспредельная любовь. Так оно и было на самом деле. Уродливый сообщил мне о сострадании больше, чем тысяча книг, лекций, проповедей или разговоров. И я всегда буду ему благодарен.

У него было искалечено тело, а у меня была травмирована душа. Настало и для меня время учиться любить верно и глубоко. Отдавать ближнему своему всё без остатка.
Большинство хочет быть богаче, успешнее, быть любимыми и красивыми. А я, наверное, буду всегда теперь стремиться к одному — быть Уродливым...


Вот такой поучительный рассказ. Лично мне он глубоко запал в душу... Написан простым языком. На мой взгляд, к искусству жизни имеет прямое отношение.

Спасибо тебе, у меня слезы...дальше добавить нечего н могу...

Я хочу рассказать об искусстве жизни одного уважаемого мною человека. Это Габриэль Гарсия Маркес. После двадцатилетнего молчания он написал книгу «Вспоминая моих грустных шлюх». Книга не о сексе, там даже нет эротических картинок. Она о жизни, об искусстве жизни. Эта книга – о любви. О любви, настигшей человека в конце жизни, которую он прожил бездарно, растрачивая тело на безлюбый секс и не затрагивая души. Любовь, случившаяся с ним, гибельна и прекрасна, она наполняет его существование смыслом, открывает ему иное видение привычных вещей и вдыхает живое тепло в его, ставшую холодным ремеслом профессию.
И еще эта книга – о старости. О той поре, когда желания ещё живы, а силы уже на исходе, и человеку остается последняя мудрость – увидеть без прикрас и обманных иллюзий всю красоту, жестокость и невозвратную быстротечность жизни.
Начало 1 первой главы: В день, когда мне исполнилось девяносто лет, я решил сделать себе подарок – ночь сумасшедшей любви с юной девственницей……..

Сегодня – да. Ах, мой печальный мудрец, пропадаешь на двадцать лет и возвращаешься, чтобы попросить невозможное…
Я мог бы об этом и не говорить, потому что и так за версту видно: я не красив, робок и старомоден. Но не желая быть таким, я стал притворятся, будто все как раз наоборот. Потому что, как я теперь понимаю, это было началом новой жизни. В том возрасте, когда большинство смертных, как правило, уже покойники...
Я живу в доме, где и провел всю свою жизнь без женщины и без состояния; здесь жили и умерли мои родители, и здесь я решил умереть в одиночестве, на той же самой кровати, на которой родился, в день, который, я хотел бы, чтобы пришел не скоро и без боли…

Этот роман Маркеса я читала полностью. Грустно мне стало от этой книги... печально... Недаром на Руси говорят: «Седина в бороду – бес в ребро».

Ещё вот такой анекдот вспомнился:
90-летний старик со своей 90-летней старухой трапезничают. Вдруг старик берёт ложку и ударяет по лбу старуху.
Она, в замешательстве и непонятках: "За что, старый"?
Он: "Как вспомню, что не в девках взял...".

А вот цитата из этого романа мне понравилась:
«И торжество жизни как раз в том, что память стариков не удерживает вещи несущественные и лишь очень редко изменяет нам в чём-то по-настоящему важном. Цицерон выразил это одной фразой: «Нет такого старика, который бы забыл, где спрятал сокровище».

Я читала и некоторые другие произведения этого автора. Например, очерк-репортаж «СССР: 22 400 000 квадратных километров без единой рекламы кока-колы!».
А ещё мне понравилась книга Габриэль Гарсия Маркеса «Десять дней в море без еды и воды». Очень интересная!

Согласен, что этот роман «Вспоминая…..» не самый сильный у Маркеса, с точки зрения литературных критиков… Но он мне близок и понятен, как будто сам написал…и грустно и печально… да… но такова жизнь, без прикрас…
Цитата: Я никогда не занимался ничем другим, только писал, но у меня нет, ни особых способностей, ни призвания к этому, я совершенно не знаю законов драматургической композиции и ввязался в это дело только лишь потому, что верю в силу знания, которое черпал из множества за жизнь прочитанных книг. Грубо говоря, я – последыш рода, без блеска и достоинств, которому нечего было бы оставить потомкам, если бы не то, что со мной случилось и о чем я рассказываю в этих воспоминаниях – о моей великой любви…

В сексуальном плане возраст никогда меня не заботил, потому что мои возможности зависели не столько от меня, сколько от женщин, - они знают, что и как, когда хотят. И торжество жизни как раз в том, что память стариков не удерживает вещи несущественные и лишь очень редко изменяет нам в чем-то по-настоящему важном. Цицерон выразил это одной фразой: « Нет такого старика, который бы забыл, где спрятал сокровище» (Роксолана уже приводила эту цитату)

Никогда ни с одной женщиной я не спал бесплатно, а в тех редких случаях, когда имел дело не с профессионалками, все равно добивался, убеждением или силой, чтобы они взяли деньги, пусть даже для того, чтобы выкинуть их на помойку. С двадцати лет я начал вести им счет, записывая имя, возраст, место встречи и вкратце – обстоятельства и стиль жизни каждой. К пятидесяти годам в моем списке значилось пятьсот четырнадцать женщин, с которыми я был хоть один раз. И перестал записывать, когда тело уже было не способно на такую прыть и я мог продолжить счет без бумажки, в уме. У меня была своя этика. Я никогда не участвовал в групповухах, ни в прилюдных совокуплениях, никогда ни с кем не делился секретами и никому не рассказывал о приключениях моего тела или души, ибо с юных лет знал, что ни то ни другое не останется безнаказанным…

Вот Вы говорите, что роман «Вспоминая...» Вам близок, понятен, как будто сами его написали и т.д.
А я скажу так - в Вашей судьбе есть одно большое отличие от судьбы главного героя этой книги!!!
Цитирую из романа: «Тем, кто меня спрашивают, я всегда отвечаю правду: продажные женщины не оставили мне времени, чтобы жениться.»
Я немного читала Ваши сообщения на этом форуме (не все, но некоторые). Так вот - главный герой книги не женат, у него нет детей.
А у Вас есть ЖЕНА, которую, надеюсь, Вы очень любите и с которой живёте много лет (ну я так поняла из Ваших сообщений на форуме).
Вот это и есть главное отличие Вашей жизни от жизни героя романа.

Мудрость Монтеня обычно оценивается в зрелом возрасте. Лишь тому, кто своей потрясённой душой переживёт время, угрожающее войной, насилием и тираническими идеологиями, - лишь тому дано понять, сколько мужества, сколько честности и решительности требуется для того, чтобы противопоставить общей зомбированности своё Я и работать с таковым.
Борьба Монтеня за свободу души - это факт исторический. Приходилось встречать мощным духом людей, живущих в условиях средневекового прэсса славянских лагерей, уже зрелых людей. хапанувших житие среди почитания и богатства и низвергнувшихся в бездну, которые искренне восхищались "Опытами" и что-то внедряли в свою психологию. Конечно, таих людей много не может быть по определению))). Но общение было впечатляющим.
Сам я однако считаю иные доктрины и концепции более живыми и действенными. нежели философия Монтеня. Впрочем, как и все восточные концепции в их глобальной идее. Конечно, что-то практически применимо в жизни, но не та глобальность. что они предоставляют. Из практик был ошеломляющий когда-то прикол. В лагере усиленного режима. был я молод и работать было мне в падлу))). В промзоне я занимался медитацией. Упражнением там импровизированным - типа психологическая защита. Лежу в катоне на старом кресле и вижу сквозь свои линии праны))) группу людей зелёномундирных со звёздочками до подполковника. Постоли они и ушли. Потом выяснилось, что какая-то комиссия наводила порядок. Около двухсот зэков закрылась во "дворики", около сорока в ШИЗО. Форма одежды и шорканье в неположенных местах.
Однако я отвлёкся от Монтеня. "Самая великая вещь - уметь принадлежать самому себе". Красиво! Мне же эта мысль видится ещё более красивой и величественной в другой трактовке.

отличные слова

Когда Родена спросили, в чём состоит искусство скульптора, он ответил: "Взять глыбу мрамора и отсечь всё лишнее".
Да и алмаз без соответствующей огранки - всего лишь алмаз, а не бриллиант.

У Габриэля Гарсия Маркес - тоже была жена... Мерседес Барча Пардо и двое сыновей…
И я не говорил, что ассоциирую себя с героем романа… ещё рано мне до 90-ти лет…понять его уже в силах… могу понять…и чувствую его переживания…хотя, жить с красавицей и не дотронуться до неё, я бы не смог…
Что касается моей жены, то не просто люблю – я её боготворю, она Ангел!!! Я её на руках ношу – в прямом смысле этого слова…Её мудрости хватит на миллион женщин,…прощает мне небольшие зехера…у неё главный вопрос: Во сколько придешь? Если задержусь, хоть на полчаса – переживает…так что стараюсь держать обещание и рассказывать правду… 26 –го февраля, будет 30 лет…

Ну, Сеня, разложил… я, было, хотел что то добавить, ан нечего…вот что значит, писательский дар… Удачи тебе…

Извини Лена, но эта фраза про глыбу мрамора, принадлежит итальянцу Микеланджело Буонаротти. На вопрос «Как вам удается создавать такие великолепные статуи?» он ответил именно этой фразой.
Теперь об алмазах… Сначала была огранка «розой», а уже в конце XVII века, стали применять бриллиантовую огранку. Конечно, бриллиантовая, лучше и полностью обеспечивает игру света и блеска…алмаза. Но сейчас есть еще новая огранка «импариант», ещё круче… Это целая наука… Милка консультировала наших Воров в плане качества камней… с одной лупой… надцвет, облака, трещины, вкрапления графитовой пыли…цену давала +/- … не к ювелиру же нести, ворованное… не даром погоняло у неё было Людка – Миллионерша… на каждом пальце по колечку... за что и поплатилась...

Да…такой крепкий и долговечный брак как у Вас в наше время редко встречается. Мне даже как-то и сложновато поверить во всё это.
К сожалению, сейчас многие молодые пожили год-два вместе, надоели друг другу и разбежались.

А у Вас 30 лет совместной жизни!!! Жемчужная свадьба!!! Дай Бог ещё много лет Вам вместе с Людмилой прожить в добром здравии и отметить ЗОЛОТУЮ свадьбу!!!!!!!
Это моё главное пожелание, искренне и от всей души!!!

Не побоюсь слова - Спасибо!!!
В совместном долголетии и заключается Искусство Жизни. Если Бог даст здоровья и силы, то и бриллиантовую отметим... а че нам? Лично, я, все для этого делаю... Милка ленится, думать о себе... людям помогает!!!

Да, я согласна с Вами об Искусстве Жизни. Я хочу процитировать из записей Императрицы Александры Феодоровны «О браке и семейной жизни»:

Смысл брака в том, чтобы приносить радость. Подразумевается, что супружеская жизнь - жизнь самая счастливая, полная, чистая, богатая. Это установление Господа о совершенстве. Божественный замысел поэтому в том, чтобы брак приносил счастье, чтобы он делал жизнь и мужа, и жены более полной, чтобы ни один из них не проиграл, а оба выиграли. Если всё же брак не становится счастьем и не делает жизнь богаче и полнее, то вина не в самих брачных узах; вина в людях, которые ими соединены.

Брак - это Божественный обряд. Он был частью замысла Божия, когда Тот создавал человека. Это самая тесная и самая святая связь на земле.

После заключения брака первые и главнейшие обязанности мужа по отношению к его жене, а у жены - по отношению к мужу. Они двое должны жить друг для друга, отдать друг за друга жизнь. Прежде каждый был несовершенен. Брак - это соединение двух половинок в единое целое. Две жизни связаны вместе в такой тесный союз, что это больше уже не две жизни, а одна. Каждый до конца своей жизни несёт священную ответственность за счастье и высшее благо другого.



Радует, что есть ещё на свете неравнодушные люди... Дай Бог Вам и Людмиле здоровья и всех благ!!!
Знаете, меня часто пугает людское безразличие друг к другу. Некоторые люди бывают хуже зверей...

Мне вспомнилось вот это стихотворение. Я его наизусть знаю. Так глубоко запало в душу. Автор - Нина Карташева.

Помогите тому, кто слабее.
Русский русского да не покинет,
И в беде своего пожалеет,
Не забудет и не отринет.

Ни за то, что он стал безродным,
Ни за то, что он пьёт да курит,
Ни за то, что он стал неугодным,
Что его только бьют да дурят.

Всё простим. Перестанем считаться,
И друг другу руки протянем,
Не забудем родства и братства,
Все стеной друг за друга встанем.

А иначе возьмут всех даром,
А иначе России не будет,
Продадут всех дешёвым товаром...
И пусть Бог нас за это судит.

Спасибо, Роксолана!!!
Красивые стихи, как и то что ты мне пишешь и отвечаешь, очень позитивно… Таких людей, как ты, Бог не зря создал…Ещё раз, Спасибо!!!

Как только я получил степень бакалавра и диплом с отличием, я начал преподавать испанский и латынь сразу в трех колледжах…Только состаривишься, я у узнал свое прозвище… « Унылый Холм…»
Вот и все что дала мне жизнь, а я, ни чего не сделал, чтобы извлечь большее…. Кроме прочтения лучших книг и просмотров, лучших фильмов...
Но куда больше фильмов меня интересовали ночные пташки, отдававшиеся по цене входного билета, а то и даром или в долг…Короче кино – мой жанр…

И Вам спасибо на добром слове!

Вот ещё мне понравился из романа Маркеса "Вспоминая..." такой отрывок:

«Мне было сорок лет, и молодые редакторы называли мои заметки Колонкой Пустобреха. Директор пригласил меня к себе в кабинет и попросил привести тон моих заметок в соответствие с новыми веяниями. Торжественно, как будто только что сам придумал, он изрёк: «Мир идёт вперёд». – «Да, – сказал я ему, – идёт вперёд, по-прежнему, но крутится вокруг солнца». Он оставил мои воскресные заметки, потому что не нашёл другого составителя новостей. Сегодня я понимаю, что он был прав и вот почему. Юноши моего поколения, подхваченные водоворотом жизни, забылись, душою и телом, в мечтах о будущем, пока жёсткая реальность не показала, что будущее вовсе не такое, о котором они мечтали, и тогда они впали в ностальгию.»

Особенно мне понравилось вот это: «... он изрёк: «Мир идёт вперёд». — «Да, – сказал я ему, – идёт вперёд, по-прежнему, но крутится вокруг солнца».

Люк Босси. «Манхеттен по Фрейду»…
Я называю Фрейда – экстравертом, поскольку он развернут к ближнему. А я – интроверт, развернутый к себе самому… Эти группы отличаются друг от друга многими особенностями. Я движим иррациональными силами – интуицией и ощущениями, а Фрейдом руководит мысль и чувство, силы рациональные…Между Фрейдом и мной – существует двадцать семь промежуточных типов. И любое человеческое существо относится к одному из них. Возможно у меня так называемый «комплекс гидры». Не исключено, что эта патология присуща всем. Во всех нас есть, что-то сумрачное, какая-то двойственность, которую мы можем обнаружить, если будем абсолютно честны перед собой. Каждый должен отдавать себе отчет в том, что наше сознание раздвоено, и побороть врага внутри себя.

Привет, привет, пока, пока,
Я очень буду ждать звонка.
А ты пока забудь меня слегка,
Привет, привет, пока, пока…

Наша демократия, проповедует брак по любви…Поэтому мы ценим супружескую верность. Я совершила ошибку, вступив с вами в связь, вот и всё…
Но эта ошибка доказывает, что ваша верность иллюзия, которая заставляет ваших соотечественников утверждать, что любое отношение вне брака является блудом…!!! – Я не сожалею, что мы пережили!!!Я просто говорю, что это не то, чего я хочу в глубине души.
Общество – это карсет, ограничивающий ваши движения…. – Сразу видно, что вы никогда не носили карсет!
Я не рассказывал вам об ОТТО ГРОССЕ? У него были удивительные идеи о любовных отношениях. Он создал «Монте Верита@? Анархическую коммуну, проповедующею сексуальную эмансипацию. Аморальность для него – обязательное условие освобождения от общественных оков.

Исходя из Ваших сообщений, могу предположить, что Вы увлекаетесь психоанализом. Зигмунд Фрейд, Карл Густав Юнг и т.д. Конечно, интересно почитать их труды для расширения кругозора.
На мой взгляд, у них попадаются довольно хорошие книги! Ведь каждый учёный свою теорию предлагает. Каждый волен изобретать свою собственную концепцию и защищать её какими угодно аргументами.
Лично я считаю, что каждый человек – это исследователь жизни, тех её сторон, которые касаются его непосредственно!!!

Но, как заметил сам Фрейд, «о психоанализе можно было бы сказать: кто даёт ему палец, того он держит уже за всю руку».


А я скажу Вам так - люди, путём сексуальной революции, сняли общественные оковы с секса, но сгоряча сделали роковую ошибку – поставили секс на пьедестал, сделали из него культ и позволили ему править собой! Идола сделали!!! Вот и всё!
По поводу коммуны «Монте Верита» и всего подобного. Знаете, если мы станем жить по принципу «всё дозволено» – то полностью превратимся в Содом и Гоморру. Участь этих городов трагична.
«И пролил Господь на Содом и Гоморру дождем серу и огонь от Господа с неба, и ниспроверг города сии, и всю окрестность сию, и всех жителей городов сих, и произрастания земли».
(Бытие, гл. 19, стих 24-25).
В современном мире разврат и распутство уже достигли максимального предела. В разделе «Философия» я уже писала, но здесь ещё раз повторю.
Я вот думаю: как Господь вообще терпит нас, почему ещё не наступил конец Света, и мы все не погибли страшной смертью? Думается, потому, что есть ещё на земле заступники наши перед Богом, ИСТИННЫЕ подвижники, те люди, которые своими молитвами и немыслимыми страданиями отмывают наши с вами грехи. За счёт их мучений и за счёт их молитв мы ещё живём в этом мире...

Роксолана… со всем согласен из выше прочитанного… только с немыслимыми страданиями, которые отмывают мои грехи могу поспорить… и на счет их мучений, тоже спорный вопрос…и живу я в этом Мире, потому что, Христос отдал себя в жертву за всех людей…