хочу тебя очень... До слез... до мороза по коже... До искусанны губ... до скулящей от боли тоски... Но живу, как жила, улыбаюсь случайным прохожим, и мечтаю... несбыточно... просто коснуться руки.

Я хочу тебя так, будто жизни осталась - неделя. Будто несколько дней... и уже ничего не успеть... Я с ума не сошла, просто нервы давно на пределе... легче вспыхнуть - и в пепел... чем долго, мучительно тлеть.

Я хочу тебя... я по тебе невозможно скучаю... а тоска изнутри разъедает похлеще любой кислоты. Каждый вечер свиданья во сне я тебе назначаю, за пятнадцать минут до рассвета, у пятой звезды...

Если впрямь позабыла меня ты,
Если вправду любовь — в черепки,
Для чего сберегаешь так свято
Моих писем давнишних листки?

Если слезы не жгут среди ночи,
Если в сердце ни капли тоски,
Отчего возвратить мне не хочешь
Пожелтевшие эти листки?

Если даже не взглянешь при встрече,
Вырвав с корнем надежды ростки,
Что же ты не торопишься сжечь их,
Бесполезные эти листки?

Подскажи, как вернуть мне былое,
Через ров перекинуть мостки?
Неужели я меньшего стою,
Чем истертые эти листки?

Ованес Шираз

Почему так жесток снег?
Оставляет твои следы…
И по кругу зачем бег?
И бежишь от меня ты…
Не дает до утра спать
Снег растаявший, он вода.
Ты одно только должен знать:
Я люблю тебя навсегда.
Почему голоса звезд
В полумраке едва слышны?
Ветер слеза дождя принес,
Только слезы мне не нужны.
Разучилась смотреть в даль,
Разучилась считать до ста,
Разучилась любить февраль,
Он украл тебя навсегда.
Расстаются, когда ложь,
Засыпают, когда тьма,
И по телу когда дрожь,
Разрешают сводить с ума.
Если хочешь идти - иди,
Если хочешь забыть - забудь.
Только знай, что в конце пути
Ничего уже не вернуть.

И. Билык.

Мы играем во взрослые игры.
Ненавидим, смеемся, плачем.
В зоопарке, где в клетках тигры
Мы испытываем удачу
Мы считаем чужие ошибки,
Собираем пустые слухи.
Мы раздариваем улыбки
И в слона превращаем муху.
Мы умеем скрывать обиду,
Водку пить, запивая пивом.
Никогда не покажем виду,
Что почти на исходе силы.
Мы порою не спим ночами,
Отдаваясь любви фальшивой.
И в толпе ищем мы глазами
Тех с кем жизнь казалась счастливой.
Мы находим себе любимых,
Создавая иллюзию счастья.
Достигаем мы целей мнимых,
Упиваемся своей властью.
Шлем мы "мылом" стихи чужие
И подписываем собою.
Мы же дети, но только большие,
Оттого и живем мечтою.
Мы желаем казаться лучше.
И придумываем себе роли.
Прячем чувства свои поглубже,
Чтоб никто не увидел боли...
Мы бываем порой жестоки:
Не волнуют чужие слезы.
Мы красивые пишем строки
Про волшебные чьи-то грезы.
Мы умеем любя ненавидеть,
Мы умеем в глаза смеяться
И ошибки свои не видеть,
Потому что нет сил признаться...

инет

Боже,я прошу тебя лишь об одном:

не жалей ты меня,но позаботься о нём.

он ведь очень хороший,но себя не жалеет совсем.

у него в сутках точно не 24 часа и помогает он всем.

боже,он такой дурной и смешной,но не у меня,

так вот пусть та другая лишь добавит ему огня.

и тепла чтобы вдоволь,он ведь не любит холода.

ласки,любви.. хотя она,наверное,знает сама.

боже,позаботься,он ведь не знает,что значит отдыхать.

да,он многое впустую обещает и продолжает лгать,

но ведь я надеюсь,что так лишь из лучших побуждений.

ему ведь это тоже стоит потрепанных нервов и ночных бдений.

боже,мне так неудобно ещё об одном тебя просить..

но я,наверное,не справлюсь одна.. помоги мне его не любить.

инет

Я плохая – ты хороший.
Рот от гнева перекошен.
Не кричи – я не глухая.
Ты хороший – я плохая.
Ты моим терпеньем сломлен?
Я терплю – а ты назло мне
Стекла бьешь – я поднимаю.
Ты хороший – я плохая.
Вверх рука – и замер… Ну же!
Я – нормально. Стеклам хуже.
Не посмеешь. Я-то знаю.
Ты хороший – я плохая.
Я тебя не понимала,
Я давила, все прощала,
Ты особый – я простая.
Ты хороший – я плохая.
Лгать – привычка. Мстишь от скуки.
Что? Протягиваешь руки?
В пол колени – надломилось.
Что ж ты плачешь? Что случилось?
Утром холодно в постели?
Как? Когда? Вчера? Неделя…
Почему ты мною брошен?
Я плохая – ты хороший.
Все исправишь? Все сначала…
Почему я замолчала?
Время ниточку развяжет.
Дверь за мной закрой…
сквозняк же…


найденно на просторах инета.

Вот мой хлеб, моя рубаха,
Мой огонь, мое вино –
Забирай, а мне на плаху
Все равно.

Будешь сыт, согрет и весел –
Доброго тебе пути!
Озорных прощальных песен
Насвисти

Взмахом топора умелым,
Лишь молитву дошепчу,
Чтобы я простить сумела
Палачу.

(с) Ольга Русакова

У твоей девочки холодные руки и взгляд
и слова отдают таким же голодным холодом.
я знаю, тебе бы очень хотелось
время вернуть
назад;
в тот момент, когда она была
не девушкой
- золотом.

А ей иногда очень хочется быть настоящей
ей хочется этой пронзительной нежности где-то внутри.
знаешь, чем плод запретнее,
тем он
слаще;
поэтому даже
такую ее
не упусти.

Даже когда она будет на тебя злиться,
когда не захочет слушать, опуская ресницы.
даже тогда
не будь ее веры
убийцей.
а обещай любить,
нарушая любые
границы
ведь это так просто,
всего-то секунда:
два раза
под ключицы.

сеть

Анька гоняет в футбол с ребятами,
содраны все коленки,
Анька отлично играет в прятки —
просто уходит в стенки.
Анькина вотчина — стайки, улицы,
чердаки, гаражи.
Чтоб в дочки-матери, чтобы в пупсы —
как надо скучно жить?!

***

«Девки, от Аньки-то муж ушёл...
Не родила. Семь лет...
Денег ушло на лечение...» «Шок!
Я позвоню ей в обед».

«Слушай, на даче у Димки баня,
он и тебя зовёт.
Аня, давай одевайся — и с нами!
Всё-таки Новый год».

***

«Анечка, с мальчиком! Поздравляем!
Подпись: весь коллектив».
Аня на кухне давится чаем,
правду не проглотив.
«Мама, я всех обманула, слушай,
как же дожить до утра.
Я же под платьем носила подушку...
Выбросила. Вчера".

***
«Аньку-то звать, Семёновну, будем?
Всё-таки Новый год…»
«А объяснишь ты приличным людям?
Мало своих забот?
Тридцать лет с ним везде... Да, квасит...»
«Ну а лечилась?» «Без толку...»

Анька полено кладёт в коляску,
вешает шар на ёлку.

Александра Аксолотль Петрова

Это меньше чем секс, но чуть больше, чем просто привязанность.
Это бой анальгина и экстази в капельках вИски.
Мне простится твой смех, и твоя –от винта!-безнаказанность,
Сжать в кулак, чтобы стаяли так, как в кармане ириски.

Это меньше чем секс. Но гораздо похлеще любви.
Это яркая свадьба в финале немецкой порнухи.
Это небо- и если так хочешь- возьми и порви,
Мне прекрасно жилось без твоих «моя зайка» на ухо.

Мне до стервы расти и расти, развиваться назад.
Набирать номера - вроде можно, но так неохота.
И я снова ловлю твой мучительно-искренний взгляд.
Так рождаются спазмы, детишки, окурки и рвота.

Сигаретно сплетаются мысли в предчувствии слов.
Мне не нужно чужого, своё разбазарив по самые...
Я сто раз убедилась- не надо мне эту любовь.
Да и мама сказала беречься. Я слушаю маму

Или Сплин - у него и меня - как там? - «Выхода нет».
Выключается свет. Я старательно прячу ладошки.
Обьясни мне, незнающей, где же тут спрятан скелет?
На хрена у тебя поводок, если я типа «кошка»?

Это меньше чем секс, но чуть больше, чем просто привязанность.
Закури без меня и ответь - ты ВОТ ТАК- одинок?
Эти чувства въедаются в кожу - какая заразность...
Ты останешься на ночь, зажав в кулаке поводок?............


сеть

Это прошлое, вряд ли нам следует помнить о прошлом.
Это ушлое, дошлое, зряшное, бывшее (верь мне)....
Обнаглевшее счастье мое в варианте киношном
Об которое билась то камнем ,то каплей ,то просто как дура

Мне легко говорить, я теперь совершенно другая....
Я взираю на все с туповатой ленивой ухмылкой.
Ты еще покричи порыдай: о моя дорогая!
Я услышу тебя не глухая.... но лучше не надо.

Я к тебе не приду ни под вечер ,ни тайно ,ни в белом...
Из фамильного склепа, а может быть прямо с вокзала...
Потому что, мой друг ,я тебя игнорирую в целом;
Слишком долго ,мой друг ,я тебя по частям забывала.

Что ж, желаю тебе ни добра ,ни покоя, ни воли...
Ни сумы ,ни тюрьмы, ни пристанища и ни причала
Ах, какую ЛЮБОВЬ мы бездарно с тобой запороли...
И не дай нам ,Господь, начинать эту песню сначала.....


Наталья Воронцова-Юрьева

А тебе все никак не плачется, не кричится, не пьется в хлам. Хрупкой девочкой в черном платьице ты мерещишься зеркалам. Острой болью насквозь пропорота обескрыленная спина. Ты любуешься мокрым городом из автобусного окна.
Ты любуешься мертвым городом - календарь отмеряет дни. Ты, конечно же, слишком гордая, чтобы первой ему звонить, и не помнишь, сказать по совести, ни причин, ни имен, ни дат...
Просыпаться с утра так горестно, так бессмысленно, что беда.
А земля потихоньку вертится, и не вырваться, хоть убей. Петербург не прощает верности тем, кто сахарней и слабей. Март привычен глушить рыдания. Жадно чавкает снежный гной.
Ты обманута ожиданием. Ты отравлена тишиной.
Так иди же, храня молчание, серой тенью стелись у ног, словно сердце твое - отчаянный, рваный маятник-бегунок.
Злая девочка в черном платьице... обескрыленная спина...
А тебе все никак не плачется, и не хочется нихрена.
© Вивиана

сучье
Княжиня А

Срываюсь с цепи, лишь твой голос заслышав,
Твой запах почуяв, я делаю стойку.
Ты рядом, Хозяин, и все, сносит крышу!
Ты хвалишь за верность меня, тащишь в койку.

Срываешь одежды, царапаешь кожу,
Следы оставляешь своей вечной власти.
Я – просто покорность, и так не похоже,
Что «злая собака. Не стоит, не лазьте!»

Я знатная сука, и вовсе не грешно
В чужое мне горло клыками вцепиться
И в кровь за своё умирать, хоть прирежь. Но
С тобой….. ты так нежно целуешь ресницы!

Ты властно мои раздвигаешь колени…
И в душу и в тело моё, до упора!
Виновник бредовых моих откровений,
Берешь меня скучно, неспешно, нескоро….

Уйдешь, не оглянешься. Так даже лучше…
Что было со мною, почти частный случай.
Любимый, единственный, даже не слушай,
Как вою безудержно, долго, по-сучьи….

как они говорят, мама, как они воздевают бровки,
бабочки-однодневки, такие, ангелы-полукровки,
кожа сладкие сливки,
вдоль каждой шеи татуировки,
пузырьки поднимаются по загривку, как в газировке,
отключают сознание при передозировке,
это при моей-то железной выправке, мама,
дьявольской тренировке

мама, как они смотрят поверх тебя, если им не друг ты,
мама, как они улыбаются леденяще, когда им враг ты;
диетические питательные продукты
натуральные человеческие экстракты
полые объекты, мама, скуластые злые фрукты,
бесполезные говорящие
артефакты

как они одеты, мама, как им все вещи великоваты
самые скелеты
у них тончайшей ручной работы
терракотовые солдаты, мама,
воинственные пустоты,
белокурые роботы, мама, голые мегаватты,
как заставишь себя любить настоящих, что ты,
когда рядом такие вкусные
суррогаты


Вера Полозкова

Перестань намекать на постель -
Ведь проблем не решают объятьем.
Я сегодня надену Шанель –
Буду
__в маленьком
_______черном
_____________платье.

Хватит «гнать» романтичную чушь.
Видишь, лед уже в виски растаял?
Ах, какая нестойкая тушь…
Только плакать у нас – против правил.

Где ты ангелов видел с тату?
С интеллектом таким аморальным?
Так старался, а выбрал не ту…
Что ж бывает… не все идеальны.

Шпилька – больше, чем просто каблук…
Это высь! И стремление к звездам!..
И давай обойдемся без рук,
Ведь – увы – приручать меня поздно…

Лучше битва, чем мир взаперти.
Это тайна всех маленьких женщин:
Из двух зол, что стоят на пути,
Выбрать то, что покажется меньшим.

Стоп! – не чокаясь, выпьем до дна
За любовь! / а сквозь зубы «Проклятье!»…/

Беззащитна. И этим сильна.
В этом
___маленьком
_______черном
___________платье.

(с) Велма

откровенно жалеют о многом-
и мечты не сбываются сразу.
каждый ищет свою лишь дорогу,
так зачем ты приперся,зараза?
взбаламутил спокойное время,
растревожил,разбил,покалечил.
я жила ведь счастливо не с теми,
а теперь содрогаются плечи.
выбор есть,но он мне подвластен-
ты как хочешь и колешь и ранишь.
подарил на мнгновение счастье-
через миг-знаю точно обманешь.
и за год-не единой секунды,
что б не думать о городе нашем,
даже дверь открывается трудно,
даже сон мой картонно-бумажный.
не кляни,что я так полюбила.
не вини,что забыть невозможно.
я тебе все,что было-простила.
я тебя ощущаю всей кожей.

но сказать не смогла это сразу.
все тянула,искала моменты.
откровенно жалеют о разном-
каждый сам расставляет акценты

инет

Знаешь, может, хватит думать о том, когда станет тепло?
Внутри стабильно ниже нуля, и лето ушло в депо.
Знаешь, может, люди не случайно тебя избегают?
Они видят: холод - твой протеже - тебя опекает.
Знаешь, может, ты прекратишь посылать всем сигналы SOS?
Ты не хочешь принимать помощь, как бы тебе не жилось.
Знаешь, может, хватит держать дверь нараспашку открытой?
Никто не придёт, кроме воров и душ людей убитых.

Знаешь, может, хватит делать вид, что тебе одиноко?
У Бога тут таких почти шесть миллиардов под боком.


очень близкое из сети

А она красива, как вешний цвет,
И снаружи, и изнутри,
Ей через полгода - двадцать семь лет,
Из них рядом со мною - три.
А она хрупка и прочна, как сталь,
И прозрачна, как изумруд,
Я однажды плюну на календарь
И её у всех украду,
Украду, увезу поперёк седла,
Унесу под чёрным плащом,
Чтобы только моею она была
И ничьею больше ещё...
Впрочем, знаю, это - пустая блажь:
Моей птице в клетке не петь,
Потому лишь лёгкую, как мираж,
Из стихов выплетаю сеть.

© Субоши, 2008

***
Съесть весь зефир, чтобы ни грустно
слушать любимую Земфиру.
"пяный мачо".
Через неделю другую может отпустит.
и сделать девизом фразу
"Большие не плачут"
или плачут. Так не слышно
В себя и в подушку.
забыв про звонки, и сказки на ночь
в обнимку с любимой игрушкой
вдыхать одело
с запахом "ваниш".
покурить перед сном,
успокоив все клетки нервные,
Рано утром в окно,
просто очень хочется.
В наше время все мы неверные,
стервы.
Просто так печально разочаровываться.

сеть

Неразлюбившие жестоки,
А непростившие циничны.
Мы невозможно одиноки
и так же страшно безразличны.
Опять молчим о жизни личной
А впрочем, некому и слушать.
В руке табличка - "все отлично!"
И чек за проданную душу...
Непережившие утрату
Порой совсем невыносимы.
Мы каждый день спешим куда-то,
А жизнь идёт. Проходит мимо.
И понемногу сбившись в стаи,
Быть может чуть сильнее стали.
Но не живя, а выживая,
Бросаем так, как нас бросали.
Уходим, чтоб не возвращали,
Не задержавшись на пороге,
Бредем в неведомые дали,
Но снова по чужой дороге.
Так проще: много не теряя,
Мы только ищем, ищем, ищем...
Быть может кто-то где-то знает,
Как жить таким... неразлюбившим

сеть...

мне, конечно, плевать на его враньё
на смс, как бы случайно прочитанные до корки
мне плевать на ту, чьи пальцы пронзают иголки
когда он берёт в свою руку её
мне плевать, кто для него любовь, кто - шестёрка
мне плевать, с кем он в постели нежен
или насколько их ласки грубы
только вот во рту почему-то остался привкус железный
от закушенной в злости губы
мне плевать на что похожа его любовь: лёд или пожар
одни только крайности или та самая середина
это так глупо - ревновать до смерти такого кретина
который к тому же никогда мне не принадлежал
мне плевать на их безграничное сладкое счастье
и на родственность душ
мне плевать, но выдают расцарапанные запястья
и потёкшая чёрная тушь
мне плевать, рисует она или на рояле играет
и плевать, насколько мы с нею разные
любит ли она ром или вино? белое или красное?
мне всё равно, как часто он обо мне вспоминает
и плевать, как он её называет:
любимая, милая, дорогая, родная?
и чей сын может быть будет носить его отчество
только вот на полу стоит полу_пустая
бутылка виски, убитая в одиночестве
мне плевать, что у них общего: взгляды, сигареты, список любимых книг
и плевать где они целуют друг друга - в нью-йорке или в париже
только вот почему-то из горла рвётся полный отчаянья крик
а небо вдруг стало на километры ниже


сеть


****************************************


после всего того времени
которое он играл на моих нервах
я выцарапала/выскребла/вы-жи-ла
вы не поверите, я стала первой

после всего того времени
которое он обнимал меня
я всегда и везде оставалась
а он уходил, ни слова не говоря

после всего того, что было
он наверное ни разу не испытывал грусти
а я как заладила, ежеминутно/часто
твердила только одно свое/твое - отпусти.

после всего того было_не.было_не молчи
я вырвала все наше время с тобой из памяти
все наши отрывки
_улыбки_но-чи

после всего того
что тогда мне казалось сказкой
а оказалось не больше, чем тебе_плевать
я улыбаюсь. и не много_ни мало
не смогу_не сумею тебя понять

после всего того, что я поняла сейчас
я осознала_передумала_выкинула_вычеркнула все лишнее
и дура, сообразила же наконец что это ты.
/это ты\ тогда все решил за нас

после всего того дерьма
через которое я прошла , раз за разом туша окурок
как это мило, боже/ ты вчера сказал мне прости

слушай сюда\в меня\ в глаза

-я не прощаю тебя, ублюдок-
(с) Lenka , Penka

Девочка научилась расправлять плечи, если взять за руку - не ускоряет шаг.
Девочка улыбается всем при встрече и радостно пьет текилу на брудершафт.
Девочка миловидна, как октябрята - белая блузка в тон, талисман в кулак.
у нее в глазах некормленные тигрята рвут твой бренный торс на британский флаг
То есть сердце погрызть - остальное так,
Для дворников и собак.

А у девочки и коврик пропылесосен (или пропылесошен?), плита бела.
Она вообще всё списывала на осень, но осень кончилась, а девочка не ожила.
Девочка выпивает с тобой с три литра, смеется, ставит смайлик в конце строки,
Она бы тебя давно уже пристрелила, но ей всё время как-то всё не с руки,
То сумерки, то попутчики - дураки,
То пули слишком мелки.

У девочки рыжие волосы, зеленая куртка, синее небо, кудрявые облака.
Девочка, кстати, полгода уже не курит, пробежка, чашка свежего молока
Девочка обнимает тебя, будто анаконда, спрашивает, как назвали, как родила.
Она тебя, в общем, забыла почти рекордно - два дня себе поревела и все дела.
Потом, конечно, неделю всё письма жгла.
И месяц где-то спать еще не могла.

Девочка уже обнимает других во снах о любви, не льнет к твоему плечу.
Девочка уже умеет сказать не "нахрен", а спасибо большое, я, кажется, не хочу.
Девочка - была нигдевочкой, стала женщиной-вывеской "не влезай убьет".
Глядишь на нее, а где-то внутри скрежещется: растил котенка, а выросло ё-моё.
Точнее, слава богу уже не твоё.
Остальное - дело её

Kудряшева Aля

Когда я захожу в кафе и вижу за столиком людей с детьми, то выбираю место к ним спиной. Когда я захожу в парк и вижу много людей с детьми, я выхожу из парка. Когда я захожу в метро и вижу детей на скамейке, я иду в другой конец вагона. Наверное, у психиатров есть для этого специальное слово. А я просто хочу быть свободной от присутствия детей. Потому что дети - они такие маленькие, такие мягкие, такие зайки и цветочки; они пахнут молоком (ненавижу молоко кстати) и карамелью (карамель ненавижу), хочется их схватить, прижать, обернуть платком, и бежать, бежать, через темный лес, сбивая ноги, от огней подальше, от собачьего лая, озираясь, скуля, замирая, туда, где родители не достанут. Зарывать их в мох и потом караулить, отгоняя нечисть и комаров. И твердить в помешательстве: не отдам, не отдам девочку, не отдам мальчика, зная, что не моё, что догонят, отнимут, и вилы в бок, чтоб не скалилась, чтоб не зарилась, чтоб не портила, не пугала чтоб. Не впивалась чтобы губами в лоб, не баюкала, не качала, от нежности не дичала, не доила кровавое молоко, не водила по полю далеко, где васильки и где маков цвет, и не грела чтоб, не любила, нет.

И всё время сбиваюсь на белый стих; есть специальное слово: псих. И вот, такая вся чайлдфри, ем в кафе свой картофель фри, сидя спиною к гостям с детьми, чувствуя всеми своими костьми, как дышат дети с ясными лицами, как бьются венки между ключицами. Вот они, фрукты чужой любви, - ходят, двигаются, говорят, так и должно быть, так и должно. Только в моей любви, как в домино: пусто-пусто семь раз подряд. Женщины с бедрами чуть пошире милым моим сыновей рожают, а я привыкла, что я чужая, но иногда меня накрывает: хочется тупо мочить в сортире женщин с бедрами чуть пошире. Хватать детей, завернув в платок, бежать через город и через лес, стыда не ведая, страха без, и огрызаться седой волчицей, когда с дрекольем, когда с милицией. И это глупо, и это дико - видеть, как горе мое многолико, оно толпится, оно хохочет, оно повсюду меня не хочет. Я б стала спокойной, как Лао-Цзы, но меня перманентно ебут отцы, ебут, а потом уезжают к детям ну и еще к матерям вот этим. И я говорю себе: не ори, ты не такая, ты чайлдфри.

Анна Ривелотэ

Жаль, в моих смс-архивах программы нету,
Что стирала бы слой отмерший в режиме "авто".
Я читаю "ну я же рядом с тобой" - а это
Уже неправда.

Недействительные талоны; ущерб немыслим.
Информация неверна; показанья лживы.
Он писал мне "я тут умру без тебя", но мы с ним
Остались живы.


Я читаю: "Я буду после работы сразу
И останусь" - но не останется. Нестыковки.
Пусть указывают срок годности каждой фразы
На упаковке.

Истечет ведь куда быстрее, чем им поверишь.
И за это им даже, в общем-то, не предъявишь.
Сколько нужно, чтоб написать их? Минуты две лишь
И десять клавиш.

Сколько нужно, чтоб обезвредить их, словно мину
У себя в голове?.. Сапер извлечет из почвы
Как из почты, и перережет, как пуповину
Проводочек: "Эй, половина.
Спокойной ночи".

сеть

Те женщины, что спят теперь с тобой,
они не знают, сколько сил и страха -
обнять тебя смирительной рубахой,
колоть подкожно, прикрывать рукой -
то крик, то стон... Не знают, как посуда
летит с балкона... как молчать навзрыд,
как жалость делится на боль и стыд,
когда приходят за тобой "оттуда"...
Те женщины, что спят теперь с тобой,
они уже не видели той ласки,
когда не знаешь, где наклеить пластырь,
и кровоточишь вся густой тоской.
Им нет нужды сидеть у изголовья,
шептать: "паскуда... бедненький... родной..." -
и прислоняться к пустоте спиной,
и пульс ловить, давясь своей любовью.
Те женщины, что спят теперь с тобой...

сеть

для грусти одна причина-
она не на день,а на век.
он самый чужой мужчина.
и самый родной человек.

мне снять бы с него футболку,
губами скользить по телу.
я слово дала (без толку!)
звонить ему только по делу.

друзья так не смотрят в спину-
друзья не целуют в шею.
твой самый чужой мужчина-
твой друг. и оставь затею.

глупей не бывает грусти-
нелепей и нет историй.
он вряд ли меня отпустит,
докажет мне сто теорий.

он льет мне в стаканчик джина.
и слезы стирает с век.
пусть рядом чужой мужчина...
но самой родной человек

сеть

Мы встретимся рано, случайно и в спешке,
Ты кажешься выше. И новая куртка.
Я все прочитаю в смущенной усмешке.
-Куда ты спешишь? Ну постой хоть минутку.
Я молча расправлю уставшие плечи,
И взглядом скользну по пальцу с кольцом.
-Ты знаешь, мне кажется время не лечит.
И веки нальются тяжелым свинцом.
-Ты как,дорогая? Болеешь не часто?
Ты помнишь те наши безумные ночи?
А я улыбнусь: у меня все прекрасно!
Я замужем,кстати-скажу между прочим.
Тебя понесло: и дурак я, но поздно.
Я вроде бы сам разрушил картину.
А к мужу сейчас у тебя все серьезно?
От слов неожиданных даже застыну...

-А помнишь часы, ты мне как-то дарила?
-Прости. Мне пора-я прерву откровенья.
Я, кстати, тебя очень сильно любила.
Но это теперь не имеет значенья.

инет

Быть последней в твоём списке..
Каплей/женщиной/прохладой..
Сука-боль стреляет в спину..
Мы на «ты» с ней – слов не надо..

Разъедают слёзы глянец..
Может, просто сдали нервы..
Сердце вдоль расшито швами..
А была когда-то стервой..

Не пускайся в объясненья..
Тебе больно?.. Мне подавно..
След от губ твоих тускнеет..
Ты уходишь.. Приступ/травма?..

Отмахнусь клубком ошибок..
Буду спать в твоих кошмарах..
В этой жизни слишком зыбкой..
Места нет рассказам старым..

Воздух к чёрту.. Он не нужен..
Ощущаю пульсом память..
Отражаюсь в грязных лужах..
Я никто тебе.. Ты знаешь..

сеть

полпачки Кента, вот так с размаху,
вдыхать. и кольцами выше_выше,
послать никчемное утро нахуй
тебя не видеть_не знать_не слышать.
одна таблетка спасает душу.
звенят слова по немытым чашкам...
молчи, ведь я не умею слушать,
а тихо - это не так уж страшно.
а 20 - это не так уж много.
какая дура? причем тут годы?
я так устала в душе от смога...
к чертям послать бы свою свободу!
и так по-женски спуститься низко,
и так по-детски бояться крови...
какой ты нахуй родной и близкий,
когда калечишь на каждом слове.

сеть

Вот она, вот она -
Наших душ глубина,
В ней два сердца плывут, как одно,-
Пора занавесить окно.

Пусть в нашем прошлом будут рыться люди странные,
И пусть сочтут они, что стоит все его приданное,-
Давно назначена цена
И за обоих внесена -
Одна любовь, любовь одна.

Холодна, холодна
Голых стен белизна,-
Но два сердца стучат, как одно,
И греют, и - настежь окно!

Но перестал дарить цветы он просто так, не к случаю,
Любую женщину в кафе теперь считает лучшею.
И улыбается она
Случайным людям у окна,
И привыкает засыпать одна.
В. Высоцкий.

День-деньской я с тобой, за тобой,
Будто только одна забота,
Будто выследил главное что-то -
То, что снимет тоску как рукой.

Это глупо - ведь кто я такой?
Ждать меня - никакого резона,
Тебе нужен другой и покой,
А со мной - неспокойно, бессонно.

Сколько лет ходу нет - в чем секрет?
Может, я невезучий? Не знаю!
Как бродяга, гуляю по маю,
И прохода мне нет от примет.

Может быть, наложили запрет?
Я на каждом шагу спотыкаюсь:
Видно, сколько шагов - столько бед.
Вот узнаю, в чем дело, - покаюсь.
В. Высоцкий.

Приговорённые к любви

Приговорённые к любви –
О, эти вечные скитальцы!
Сжимая стынущие пальцы,
В отчаянье их не зови!
Приговорённые к любви
Берут сердца с собой на плаху.
Я удивляюсь их размаху –
Безумие у них в крови!

Тех, кто приговорён к любви,
Не подвергают порицанью –
Они не слышат осмеянья,
Когда огонь горит в крови.
Сгорая в сладостном огне
И умирая в нежной муке,
Они друг друга держат руки,
Чтоб разделили боль вполне.

Тем, кто к любви приговорён,
Не страшно ожиданье казни –
Они взирают без боязни
На смену быструю времён.
И в безрассудстве своих чувств
Они забудут о мгновеньях,
Считая в пылком заблужденьи
Смиренье лучшим из искусств.

Приговорённые к любви
Несут смиренно наказанье:
Им не разрешено свиданье –
Они не склонят головы.
Кто этот грозный судия,
Что приговор выносит строгий?
Он сердцем и умом убогий,
И презираю его я.

Я призываю вас к любви –
К той, что сильнее даже смерти!
И пусть не мне, так им поверьте,
Двум иступлённым визави!
Соединит незримо нить
Два сердца вечных двух скитальцев –
Чтоб им вовеки не расстаться,
Пришлось к любви приговорить.

Мне вынесен мой приговор –
Его обжаловать не стану.
Я сдамся нежному туману,
Что окружил меня с тех пор.
Напьюсь любовью допьяна,
Вдохну любви дурман отрадный
В плену у страсти беспощадной –
Я на любовь обречена!..


© Copyright: Елена Трусова, 2006
Свидетельство о публикации №1604271154

Не нужен женщине бродяга,
Что прибегает по ночам.
Прибьется на ночь как дворняга,
И делит жизнь напополам.

Жизнь разбивается на части,
С бродягой ночь, и без него.
Он забегает так не часто,
На одинокий огонёк.

Он одиночество разбавит,
Мгновенье в праздник превратит.
А утром тихо уплывает,
Умерив зверский аппетит.

Да, женщине нужна опора,
А не ночные мотыльки…
Так заложила в нас природа,
Мужским желаньям вопреки.

Необходимо постоянство,
Уют, тепло в кругу семьи.
Чтобы любовь свою и ласку,
Всю до конца преподнести.
(инет)

Любовь - привычка умирать
и душу с пола подбирать
без кожи быть и без костей
а никакая не постель

любовь - сгорая от стыда,
ответить "нет", подумав "да"
и с сердцем вырванным в руках
оказываться в дураках

любовь - не сеять и не жать
убитым на земле лежать
и знать, что это не война
а только он. или она.
(инет)

Мы любим тех...
Алина Жук
Мы любим тех, с кем никогда не будем.
Мы греем тех, с кем нам не по пути.
Из полувзгляда о душе мы судим
И предвещаем что там впереди.
Мы любим тех, к которым не прижаться
И не согреть безумием мечты.
Мы любим…и приходится сражаться,
С самим собой сводить опять счеты.
Мы будем с тем, кто нас к себе привадил,
Лишил свободы, приручил к рукам.
Прощаем тех, кто в душу часто гадил
И придаемся грусти по ночам.
Кривя душой, мы будем улыбаться.
Смотря в глаза, скрывать любовь к другим.
И телом безысходно отдаваться,
Но сердцем никогда не будем с ним.
Мы любим тех, которые не с нами.
Мы любим лишь иллюзию, мираж.
А безответность жесткими шипами
Бросает неизбежно в абордаж.
Но надо жить, играть, прощать и верить!
Любовь, быть может, в жизни не одна…
Не закрывайте плотно в сердце двери,
Еще придет, попросится она…


© Copyright: Алина Жук, 2009
Свидетельство о публикации №1910233791

Не слепо возносить, а Сердцем понимать!..
Не поклоняться - доверять и верить!
В беде - плечом, надёжною опорой стать!..
Открыто говорить - не лицемерить!..

Себя не в жертву приносить, а помогать!
Не льстить - ценить, но без подобострастья!..
За промахи не бить, а вместе исправлять!
Не для себя жить - для двоих! Для счастья!

А нет взаимности - обузою не быть!
Уйти, но без обид и оскорблений!
В Душе лишь лучшие мгновенья сохранить!
Не рвать Сердца каскадом объяснений!

А повесть Жизни и Рождения Любви -
Грааль священный! Это вне сомнений!
Её благоговейно Память пусть хранит,
Как Божий Дар, в Венце Стихотворений!
(инет)

Нельзя сначала убивать,
Потом шептать:
«Я не нарочно!..»
Нельзя все время предавать,
Потом молить:
«Исправлюсь!.. Точно!»
Нельзя сначала принижать,
Потом просить:
«Прости за шутку!..»
Нельзя трусливо убегать,
Сказав,
Что «Вышел на минутку»!..
Нельзя вернувшись сделать вид,
Что все как прежде
Остаётся...
Ведь Жизнь на месте не стоит!..
За всё!.. Всегда!.. Всем
Воздаётся!...

Сложи-ка вместе все «нельзя»!
И посмотри, что получилось...
Была сильна Любовь моя,
Теперь - прости,.. испепелилась..

инет

За спиной переломлены крылья
Костров Андрей
За спиной переломлены крылья
И не хочется больше ввысь.
И два камня немого бессилья..
Такова прозаичная жизнь.

Серым небом рассвет поднимает
И зачем-то толкает вперед.
За окошком мороз обжигает...
Вот еще один прожитый год.

Надоело мне быть собой,
Одолжите мне маску счастья.
Я как вы, поиграю в любовь
И пойду по пути сладострастья.

И смычком пробегусь по судьбе..
Через шрамы уже не больно..
Средний палец моей весне,
И, пожалуй, с меня довольно.


24.12.09г

Иоганн Гете

БЕЛИНДЕ

О, зачем влечешь меня в веселье,
В роскошь людных зал?
Я ли в скромной юношеской келье
Радостей не знал?

Как любил я лунными ночами,
В мирной тишине,
Грезить под скользящими лучами,
Точно в полусне!

Сном о счастье, чистом и глубоком,
Были все мечты.
И во тьме пред умиленным оком
Возникала ты.

Я ли тот, кто в шуме света вздорном,
С чуждою толпой,
Рад сидеть хоть за столом игорным,
Лишь бы быть с тобой!

Нет, весна не в блеске небосвода,
Не в полях она.
Там, где ты, мой ангел, там природа,
Там, где ты,- весна.

Иоганн Гете



НОВАЯ ЛЮБОВЬ - НОВАЯ ЖИЗНЬ
Сердце, сердце, что случилось,
Что смутило жизнь твою?
Жизнью новой ты забилось,
Я тебя не узнаю.
Все прошло, чем ты пылало,
Что любило и желало,
Весь покой, любовь к труду,-
Как попало ты в беду?

Беспредельной, мощной силой
Этой юной красоты,
Этой женственностью милой
Пленено до гроба ты.
И возможна ли измена?
Как бежать, уйти из плена,
Волю, крылья обрести?
К ней приводят все пути.

Ах, смотрите, ах, спасите,-
Вкруг плутовки, сам не свой,
На чудесной, тонкой нити
Я пляшу, едва живой.
Жить в плену, в волшебной клетке,
Быть под башмачком кокетки,-
Как такой позор снести?
Ах, пусти, любовь, пусти!

Иоганн Гете



* * *
Помню, как она глядела -
Помню губы, руки, грудь -
Сердце помнит - помнит тело
Не забыть. И не вернуть.

Но она была, была!
Да, была! Все это было:
Мимоходом обняла -
И всю жизнь переменила.

Между нами не провод-
Очень тонкая нить.
Я придумаю повод,
Чтоб тебе позвонить.
Пустяковый, не важный,
Не впопад, как всегда.
Я встречаю отважно
Твое резкое: «Да!»
От волнения не скроюсь,
Закружит голова.
Буду слушать твой голос,
Не вникая в слова.
Только сердце отчаянно,
То, кляня, то любя,
Застучит: «Я скучаю…
Не могу без тебя!..»
Ты спокойно и просто
Разъяснишь все вопросы
Скажешь снова: «Дела».
И опять, как в начале,
Злясь на тонкую нить,
Я себе обещаю
Никогда не звонить!

сеть

- Хочешь, расстанемся весело,
хочешь, немного поплачь. -
Чисто мужская профессия
одна на свете - палач.
Всё ли как следует сделано:
вынесен ли приговор,
мягко ли плаха постелена,
звонко ль заточен топор?

(с) Вера Павлова

солнце свалилось за дом напротив –

ночь объявляет конец субботе.

я нацедила из бочки дёгтя

ложечку мёда – открой ротик! –

сладко? не надо идти на принцип.

женщины, когда им под тридцать,

чуют пятой, как говорится,

точкой. я не искала принцев,

но с трубочистов смывала сажу

сколько раз – не припомню даже.

из слов, что ты никогда не скажешь я расслышала каждое.


Ирина Парусникова

Осип Мандельштам



* * *
В морозном воздухе растаял легкий дым,
И я, печальною свободою томим,
Хотел бы вознестись в холодном, тихом гимне,
Исчезнуть навсегда, но суждено идти мне

По снежной улице, в вечерний этот час
Собачий слышен лай и запад не погас,
И попадаются прохожие навстречу.
Не говори со мной! Что я тебе отвечу?

здравсвствуйте, снова здравствуйте, это анна.
я вернулась, чтобы вы все там не говорили
не ради шнапса, нежности или монтана
к черту и ад и рай, и эту нирвану -
мне надо только чтобы меня любили.

здравствуйте, снова здравствуйте, это анна.
ужасно обидно, знаете, исчезать в никуда
я пробовала разные города
кололась, плакала, нет заменяла да,
и все же никогда вы слышите никогда
не чувствовала себя т.а.к странно

я, возможно, погорячилась, не стоило уходить,
не стоило хлопать дверью, бросать подмостки
но этот ветер - он спал у меня в груди,
и эта нежность - волосы бередит,
и эти руки его - по нервам как по помосту...

здравствуйте, здравствуйте, это всего лишь анна.
мои пятеро кошек достались маме, а мама их усыпила,
кто-то купил квартиру, стену покрасил в ванне,
и в общем-то все забыли, как это было.
мое пианино расстроено, оно умирает тихо
где-то за лесом, на старой огромной свалке.
ветер касается клавиш и воет лихо:
"анна, анна, тебе ли меня не жалко?"

теперь засыпаю только после бутылки
снотворного, проклинаю свои поделки
я ему говорила - забудем все переделки,
мистер бог, хоть комнату в комуналке,
мистер бог, хоть прядочку на затылке
его увидеть, губами его коснуться...
и пережить. и все сразу станет мелким.
пусть в этой нежности можно и не проснуться.

здравствуйте, здравствуйте, я так хочу согреться
я так хочу одуматься и вернуться -
вызовите доктора, пусть он запустит сердце,
и остановит время... молчит конфуций,
молчит мудрейший, молчат светила...

ладно, мистер бог, ладно...
просто сделайте так, чтоб я уже в.с.е. забыла?

Марта Яковлева

Если пить - то сейчас, если думать - то крайне редко,
Избегая счастливых, мамы и темноты.
Для чего мне все эти люди, детка,
Если ни один всё равно не ты.

Если кто-то подлый внутри, - ни выгнать, ни истребить, -
Затаился и бдит, как маленькая лазутчица.
Ай, спасибо сердцу, оно умеет вот так любить –
Да когда ж, наконец,
разучится...


Полозкова Вера

Осип Мандельштам



КАССАНДРЕ
Я не искал в цветущие мгновенья
Твоих, Кассандра, губ, твоих, Кассандра, глаз,
Но в декабре торжественного бденья
Воспоминанья мучат нас.

И в декабре семнадцатого года
Всё потеряли мы, любя;
Один ограблен волею народа,
Другой ограбил сам себя...

Когда-нибудь в столице шалой
На скифском празднике, на берегу Невы
При звуках омерзительного бала
Сорвут платок с прекрасной головы.

Но, если эта жизнь — необходимость бреда
И корабельный лес — высокие дома,—
Я полюбил тебя, безрукая победа
И зачумленная зима.

На площади с броневиками
Я вижу человека — он
Волков горящими пугает головнями:
Свобода, равенство, закон.

Больная, тихая Кассандра,
Я больше не могу — зачем
Сияло солнце Александра,
Сто лет тому назад сияло всем?
1917

Я стала старше на один роман.
На одного любимого мужчину.
Вчера казалось, что сойду с ума.
Сегодня знаю – это не причина.
Но брошены ключи на круглый стол.
И лбами жизнь столкнет теперь едва ли.
Я счастлива, что ты меня нашел.
Но горько, что друг друга потеряли.
Чужой помады цвет хранит щека…
Подставь другую – так велел Христос.
А мне не ждать прощального звонка
Советует зола вчерашних грез…

горькая девочка

Николай Гумилёв.

О тебе, о тебе, о тебе
Ничего, ничего обо мне
В человеческой тёмной судьбе
Ты крылатый призыв к вышине.
Благородное сердце твое-
Словно герб отошедших времён
Освящается им бытие
Всех земных и бескрылых племён.
Если звёзды ясны и горды
Отвернутся от нашей земли,
У неё есть две лучших звезды
Это смелые очи твои.
И когда золотой серафим
Протрубит, что исполнился срок,
Мы поднимем тогда пред ним,
Как защиту твой белый платок,
Звук замрёт в задрожавшей трубе,
Серафим пропадёт в вышине...
О тебе, о тебе, о тебе
Ничего, ничего обо мне.

Я люблю тебя так оттого,
Что из пошлых и гордых собою
Не напомнишь ты мне никого
Откровенной и ясной душою,
Что с участьем могла ты понять
Роковую борьбу человека,
Что в тебе уловил я печать
Отдаленного, лучшего века!
Я люблю тебя так потому,
Что не любишь ты мертвого слова,
Что не веришь ты слепо уму,
Что чужда ты расчета мирского;
Что горячее сердце твое
Часто бьется тревожно и шибко...
Что смиряется горе мое
Пред твоей миротворной улыбкой!

Алексей Апухтин

Я тебя не искала - нашёлся.
Я тебя не звала - пришёл.
Будет спальня в розовом шёлке,
Лепестками усыпан пол.

И бокалы с медвежьей кровью,
На окно наплетётся хмель,
Оттого, что я зверя лесного
Затащила к себе в постель.

Только, видно, в лесу дремучем
Нет спасения в злую ночь.
Я хотела тебя замучить,
Да за тридевять уволочь.

Чтоб не помнил себя отныне,
Чтобы ел у меня с руки.
Да попала моя гордыня
К тебе в лапы да под клыки.

Знают слёзы сырых поленьев
И берлоги холодный свод
Как попали мои сомненья
Да в твоих поцелуев мёд.

И теперь только ночь настанет
Я лечу к твоему костру.
Потому что с тобой я - иная,
Потому что тебе - не вру.