****160***
Все будет хорошо с тобой, поверь.
И даже если вдруг меня не станет,
То звон колоколов вмиг в ветхое и темное окно
К тебе сквозь ветра свист нечаянно нагрянет..
Не надо много слов искать и говорить.
Любовь не так должна на свете оставаться.
Не надо мне в глаза о жизни своей бить.
Моя, как видишь, жизнь безумна и напрасна.
Я не могу тебя к себе принять или помочь.
Беспомощна. И одиноко в этом мире.
И мысли все твои уходят снова в ночь…
А я в ночь ухожу с родительской квартиры…
Пойми, поверь, но глубоко ты не ищи.
Меня ты резкую, наивную не портишь.
Все ценное, прекрасное в душе своей храни
Твою я душу заберу себе… Если позволишь…
Твое я сердце в свои руки заберу.
Не бойся доверять - я не обижу.
Но что в своем сквозь годы пронесу,
Ты, может, только лишь в моих слезах увидишь.
Что в твоей жизни есть святое - сохрани
Пусть чище слез моих навеки остается.
Тебя я не виню, и ты меня прости…
Пусть для тебя пока что я безлика словно солнце.
3,12,2008
Полная версия этой страницы: Творчество наших форумчан
Слышишь ты в голове и душе
Обрывки последних фраз:
"Приезжай! Я заждалась уже.
Как никогда ты мне нужен сейчас"
Три дня переезда.
Три дня ожиданий.
И вот! Стоишь у подъезда
И слышишь ансамбль рыданий.
Захлестнул тебя горя поток.
Ты не в силах еще осознать,
Что из букета лишний цветок
Придется тебе вынимать.
Ты шел молча и грустно
Куда шел рыданий поток.
У подъезда тихо и пусто,
Только валялся лишний цветок.
Обрывки последних фраз:
"Приезжай! Я заждалась уже.
Как никогда ты мне нужен сейчас"
Три дня переезда.
Три дня ожиданий.
И вот! Стоишь у подъезда
И слышишь ансамбль рыданий.
Захлестнул тебя горя поток.
Ты не в силах еще осознать,
Что из букета лишний цветок
Придется тебе вынимать.
Ты шел молча и грустно
Куда шел рыданий поток.
У подъезда тихо и пусто,
Только валялся лишний цветок.
Здорово, Вороньё, ну чё, собрались?
Печёнку поклевать желанье есть?
Проверить: силы-то ещё остались?
Прокаркать гнусно: сесть или присесть?
Шуршите крыльями, под взмахами которых
Зловонье раздаёте - трупный смрад
Мониста из зубов Братьёв матёрых
При каждом взмахе с тухлых шей звенят.
Не вы, стервятники, в том хапнули заслугу
Не ваши клювы смертушку несли
Всей стаей вышиваете по кругу
Чтоб хапнуть крапа спёкшейся крови.
Давай, пикируй, злобная вражина
Меня в прицел паскудных глаз бери
Я пугало поставлю возле тына
Смотри, с разрыва сердца не помри.
Печёнку поклевать желанье есть?
Проверить: силы-то ещё остались?
Прокаркать гнусно: сесть или присесть?
Шуршите крыльями, под взмахами которых
Зловонье раздаёте - трупный смрад
Мониста из зубов Братьёв матёрых
При каждом взмахе с тухлых шей звенят.
Не вы, стервятники, в том хапнули заслугу
Не ваши клювы смертушку несли
Всей стаей вышиваете по кругу
Чтоб хапнуть крапа спёкшейся крови.
Давай, пикируй, злобная вражина
Меня в прицел паскудных глаз бери
Я пугало поставлю возле тына
Смотри, с разрыва сердца не помри.
***
На "решку" упала монета Судьбы
"Столыпин" увез до Тагила,
Навряд ли полегче Урал - Колымы,
Ведь зоны везде, как могилы.
Могилы, где рушатся судьбы людей,
Где многих живьем схоронили.
Забвенье живых, что бывает страшней,
От тех, что когда-то любили.
И это намного страшней, чем режим,
Пресхаты, СИЗО и решетки.
Не с чифа под пули в запретку бежим,
Не с "дури" вскрываются глодки.
Свое все ж оттопчем и тетка-Судьба
Орлом нам подбросит монету.
Ведь черное в жизни не навсегда
И небо не вечно же в клетку.
наш форумчанин ("ник" просил не указывать)
На "решку" упала монета Судьбы
"Столыпин" увез до Тагила,
Навряд ли полегче Урал - Колымы,
Ведь зоны везде, как могилы.
Могилы, где рушатся судьбы людей,
Где многих живьем схоронили.
Забвенье живых, что бывает страшней,
От тех, что когда-то любили.
И это намного страшней, чем режим,
Пресхаты, СИЗО и решетки.
Не с чифа под пули в запретку бежим,
Не с "дури" вскрываются глодки.
Свое все ж оттопчем и тетка-Судьба
Орлом нам подбросит монету.
Ведь черное в жизни не навсегда
И небо не вечно же в клетку.
наш форумчанин ("ник" просил не указывать)
***
Потери наши - наша боль.
Чего в них больше? Зла иль света?
Бальзам на раны или соль?
Мы сыплем в поисках ответа.
Оставим свет, отбросим зло,
Чтоб не гасила взгляд усталость.
Быльем плохое поросло
И лишь добро в душе осталось.
Вернемся к памяти своей,
Дням нашим лушим, как свиданье.
И может там, средь этих дней
Нам и найдется оправданье.
автор тот же
Потери наши - наша боль.
Чего в них больше? Зла иль света?
Бальзам на раны или соль?
Мы сыплем в поисках ответа.
Оставим свет, отбросим зло,
Чтоб не гасила взгляд усталость.
Быльем плохое поросло
И лишь добро в душе осталось.
Вернемся к памяти своей,
Дням нашим лушим, как свиданье.
И может там, средь этих дней
Нам и найдется оправданье.
автор тот же
продолжаю.
***
Здесь так же живут, а потом умирают.
И этим...народом...народ управляет...
Интриги плетутся, дерутся за власть.
Здесь можно подняться, а можно упасть.
Здесь рушатся семьи и вновь создаются.
За честь и за совесть здесь на смерть стоят.
И разум наш здесь помыкается силой,
И умный соседствует рядом с дебилом,
А вместо Закона царит беспредел.
Здесь можно трепаться, а можно молчать,
Здесь надо за слово свое отвечать.
За всяким раздором здесь строгий надзор
Подонка и гада ждет свой приговор.
Здесь мыслят и верят, надеются, ждут,
Стихи сочиняют и песни поют,
И в карты играют, и пайку крадут,
И знали бы вы, как все письма здесь ждут.
Здесь часто друзья становились врагами,
Здесь вены от злости порою вскрывают.
И в счетах с собою здесь жизни кончают.
Здесь могут тебя с потрохами продать,
Тут есть и Иуды, убившие мать.
Здесь страсти бушуют и сутками спят,
Копейку считают и хлебом сорят.
Невидимы слезы - расплавят метал.
Я этой...стране...восемь лет уж отдал.
И вновь засыпают ночные леса
Вокруг той...страны...что зовется Тюрьма...
***
Здесь так же живут, а потом умирают.
И этим...народом...народ управляет...
Интриги плетутся, дерутся за власть.
Здесь можно подняться, а можно упасть.
Здесь рушатся семьи и вновь создаются.
За честь и за совесть здесь на смерть стоят.
И разум наш здесь помыкается силой,
И умный соседствует рядом с дебилом,
А вместо Закона царит беспредел.
Здесь можно трепаться, а можно молчать,
Здесь надо за слово свое отвечать.
За всяким раздором здесь строгий надзор
Подонка и гада ждет свой приговор.
Здесь мыслят и верят, надеются, ждут,
Стихи сочиняют и песни поют,
И в карты играют, и пайку крадут,
И знали бы вы, как все письма здесь ждут.
Здесь часто друзья становились врагами,
Здесь вены от злости порою вскрывают.
И в счетах с собою здесь жизни кончают.
Здесь могут тебя с потрохами продать,
Тут есть и Иуды, убившие мать.
Здесь страсти бушуют и сутками спят,
Копейку считают и хлебом сорят.
Невидимы слезы - расплавят метал.
Я этой...стране...восемь лет уж отдал.
И вновь засыпают ночные леса
Вокруг той...страны...что зовется Тюрьма...
***
А по ночам здесь слышно поезда
Их стуку и заборы не преграда,
Но этот звук лишает зэков сна,
Стучит по сердцу - словно капли яда.
И мы не спим, укрытые колючкой,
Уткнувшись кто в подушку, кто в кулак.
Луна-прожектор, чуть прикрывшись тучкой,
Заглядывает в окон полумрак.
Затих вдали уж перестук вагонный,
А сна и нет, какой тут к черту сон.
И с "примою" в кармане, в туалет зловонный
Тхонько тянется барачный наш "бомонд".
Курнул, вздохнул, стрельнул замутку чая,
И вот по кругу кружка уж пошла.
Теперь я много в этой жизни понимаю,
Осталоь лишь, чтоб понял кто меня...
форумчанин
А по ночам здесь слышно поезда
Их стуку и заборы не преграда,
Но этот звук лишает зэков сна,
Стучит по сердцу - словно капли яда.
И мы не спим, укрытые колючкой,
Уткнувшись кто в подушку, кто в кулак.
Луна-прожектор, чуть прикрывшись тучкой,
Заглядывает в окон полумрак.
Затих вдали уж перестук вагонный,
А сна и нет, какой тут к черту сон.
И с "примою" в кармане, в туалет зловонный
Тхонько тянется барачный наш "бомонд".
Курнул, вздохнул, стрельнул замутку чая,
И вот по кругу кружка уж пошла.
Теперь я много в этой жизни понимаю,
Осталоь лишь, чтоб понял кто меня...
форумчанин
***
В лучах прожекторов, снежинки умирая,
Неслышно саваном ложатся на меня.
И больно чувствовать, как тихо замерзая,
В комок сжимается душа моя.
Вокруг лишь ночь, прожектора, сугробы,
Забытый мир с задавленной мечтой.
Безвременье - его разбил бы кто бы
Простой лишь фразой: "Ты любимый мой".
Пусть это будет не совсем и правда,
Пусть это показалось лишь тебе,
И посмеёшься ты над этим завтра...
Пусть только день - но как он нужен мне.
автор тот же
В лучах прожекторов, снежинки умирая,
Неслышно саваном ложатся на меня.
И больно чувствовать, как тихо замерзая,
В комок сжимается душа моя.
Вокруг лишь ночь, прожектора, сугробы,
Забытый мир с задавленной мечтой.
Безвременье - его разбил бы кто бы
Простой лишь фразой: "Ты любимый мой".
Пусть это будет не совсем и правда,
Пусть это показалось лишь тебе,
И посмеёшься ты над этим завтра...
Пусть только день - но как он нужен мне.
автор тот же
***
А снег все падает, кружа,
И тополей скелеты укрывает,
Застыло тело, лишь душа
Вот всё никак не замерзает.
Снежинки тихо тают на лице,
Я им его навстречу поднимаю.
Ведь в их бессмысленном, казалось бы, конце
Есть что-то важное. А что? Не понимаю.
И я хочу, чтоб прошлое мое,
Хотя бы большей своей частью,
Вот так же в воду превратилось и ушло,
Растаяло, забрав с души ненастье...
автор тот же
А снег все падает, кружа,
И тополей скелеты укрывает,
Застыло тело, лишь душа
Вот всё никак не замерзает.
Снежинки тихо тают на лице,
Я им его навстречу поднимаю.
Ведь в их бессмысленном, казалось бы, конце
Есть что-то важное. А что? Не понимаю.
И я хочу, чтоб прошлое мое,
Хотя бы большей своей частью,
Вот так же в воду превратилось и ушло,
Растаяло, забрав с души ненастье...
автор тот же
Родного голоса глоток - за минуту успеть надышаться
Никогда, никогда, никогда не хочу с тобой расставаться
Чтоб не вздрагивать в темноте, и по комнате не метаться
Я хочу наяву, не во сне, каждый день с тобой просыпаться
Легко нам было не ценить благословенные мгновенья
И с упоением твердить друг другу злые обвиненья
И обвинять, чтобы прощать, и уходить, чтобы остаться
А помирившись, говорить - давай не будем расставаться
С разных миров, с разных планет, но мы одной, как видно, масти
Что в телефонное "привет" мы вкладываем столько страсти
Мне грустно без тебя грустить, и так невесело смеяться
Прошу тебя, любимый мой, давай не будем расставаться!
Никогда, никогда, никогда не хочу с тобой расставаться
Чтоб не вздрагивать в темноте, и по комнате не метаться
Я хочу наяву, не во сне, каждый день с тобой просыпаться
Легко нам было не ценить благословенные мгновенья
И с упоением твердить друг другу злые обвиненья
И обвинять, чтобы прощать, и уходить, чтобы остаться
А помирившись, говорить - давай не будем расставаться
С разных миров, с разных планет, но мы одной, как видно, масти
Что в телефонное "привет" мы вкладываем столько страсти
Мне грустно без тебя грустить, и так невесело смеяться
Прошу тебя, любимый мой, давай не будем расставаться!
Надежда
Нас не разделяют города,
расстояние между нами ничтожно,
к тебе не едут поезда,
И встретиться нам невозможно.
Ты здесь, ты рядом, недалеко,
Но увидеть не могу я тебя.
для нас это так нелегко,
но винить можешь только себя.
и каждый день раздается звонок,
при этом запрет нарушая,
как огромный счастья кусок
надежду и радость внушая.
пусть говорят, что дура,
зря надеюсь, верю и жду,
но такова моя натура,
я любовь к тебе сохраню.
Нас не разделяют города,
расстояние между нами ничтожно,
к тебе не едут поезда,
И встретиться нам невозможно.
Ты здесь, ты рядом, недалеко,
Но увидеть не могу я тебя.
для нас это так нелегко,
но винить можешь только себя.
и каждый день раздается звонок,
при этом запрет нарушая,
как огромный счастья кусок
надежду и радость внушая.
пусть говорят, что дура,
зря надеюсь, верю и жду,
но такова моя натура,
я любовь к тебе сохраню.
***
Наколи мне, кольщик, купола
Восемь златоглавых и красивых.
Нет вот, говорят, на мне креста,
Так и бога нет среди любимых.
Седце куполами мне прикрой,
Как щитом - от подлости и зла.
Не гоняй! Терпеть умею боль,
Но не ту - когда болит душа.
А потом я чаю заварю
И за кружкой вспомню кем забыт,
Тех, кого по-своему люблю,
Но ведь..."Каждому свое" - закон гласит.
Наколи мне, кольщик, купола.
Ты старайся словно для себя.
В память - церковь мне. Про годы зла.
А кресты - для предавших меня...
автор тот же
Наколи мне, кольщик, купола
Восемь златоглавых и красивых.
Нет вот, говорят, на мне креста,
Так и бога нет среди любимых.
Седце куполами мне прикрой,
Как щитом - от подлости и зла.
Не гоняй! Терпеть умею боль,
Но не ту - когда болит душа.
А потом я чаю заварю
И за кружкой вспомню кем забыт,
Тех, кого по-своему люблю,
Но ведь..."Каждому свое" - закон гласит.
Наколи мне, кольщик, купола.
Ты старайся словно для себя.
В память - церковь мне. Про годы зла.
А кресты - для предавших меня...
автор тот же
Когда я буду умирать.....
Я не хочу Тебя с собой забрать,
Я лишь хочу в глаза смотреть
Тому, Кого я так люблю.
Когда я буду умирать.....
***
Серые лица, звуки без эха,
Мертвый день, улыбка без смеха,
Черное солнце колет лучами,
Наши души снова не с нами.
Наши души бьются о стену,
Наши души ищут замену,
Чтобы не думать,
Чтоб не мечтать,
Чтобы не чуять,
Не замечать,
Серые лица, звуки без эха,
Мертвые дни, улыбки без смеха.
Я не хочу Тебя с собой забрать,
Я лишь хочу в глаза смотреть
Тому, Кого я так люблю.
Когда я буду умирать.....
***
Серые лица, звуки без эха,
Мертвый день, улыбка без смеха,
Черное солнце колет лучами,
Наши души снова не с нами.
Наши души бьются о стену,
Наши души ищут замену,
Чтобы не думать,
Чтоб не мечтать,
Чтобы не чуять,
Не замечать,
Серые лица, звуки без эха,
Мертвые дни, улыбки без смеха.
В дверь звонок,
Иду спросонья,
И смотрю в дверной глазок..
Что за жуть,
Глазам не верю,
Снова взгляд,
И снова шок...
Открываю дверь, смотрю, внимая,
Смысл слов не понимая.....
Что за адское созданье,
Послана ты в наказанье-
Грехов Евы напоминанье?
Я стою, понять пытаясь,
Загадку твоего существованья,
Кто ж выдумал тебя,
На картины Босха глядя....
Кто ж выдумал тебя,
Скопировав Дали.....
Баба-участковый моего района???????))))))))))
Иду спросонья,
И смотрю в дверной глазок..
Что за жуть,
Глазам не верю,
Снова взгляд,
И снова шок...
Открываю дверь, смотрю, внимая,
Смысл слов не понимая.....
Что за адское созданье,
Послана ты в наказанье-
Грехов Евы напоминанье?
Я стою, понять пытаясь,
Загадку твоего существованья,
Кто ж выдумал тебя,
На картины Босха глядя....
Кто ж выдумал тебя,
Скопировав Дали.....
Баба-участковый моего района???????))))))))))
***
Я смотрю со шконки в окно,
Над колючкой бегут обдака.
Мне ведь дали восемь всего,
Ну, а жизнь, бесконечно длинна.
За забором локалки дни,
Как шаги охраны, идут
С облаками вместе они
Одинаково серо плывут.
А я больше "гонять" не хочу,
Лучше чая пойду заварю,
Лишь во сне твоё имя кричу,
Здесь я молча тебя люблю.
Мне решетка в горле стоит
И колючкой опутан язык
Лишь душа от боли кричит,
Но беззвучен страданий крик.
Я давно ведь с ума сошел,
Незаметно совсем для всех.
Я лишь здесь себя понял, нашел,
Может в этом мой главный грех.
Ну, а чай мой давно остыл,
Ничего, и холодный пойдет.
Он ведь мне, как и свет, не мил,
Просто время быстрей с ним идет.
Я забыл про всё и про всех,
Только ты теперь жизнь моя.
Мне не надо людских утех,
Мне любовь лишь нужна твоя.
Чай остывший выпит давно,
Над колючкой в окне облака.
Мне ведь дали восемь всего,
Кто сказал, что жизнь коротка?
автор тот же
Я смотрю со шконки в окно,
Над колючкой бегут обдака.
Мне ведь дали восемь всего,
Ну, а жизнь, бесконечно длинна.
За забором локалки дни,
Как шаги охраны, идут
С облаками вместе они
Одинаково серо плывут.
А я больше "гонять" не хочу,
Лучше чая пойду заварю,
Лишь во сне твоё имя кричу,
Здесь я молча тебя люблю.
Мне решетка в горле стоит
И колючкой опутан язык
Лишь душа от боли кричит,
Но беззвучен страданий крик.
Я давно ведь с ума сошел,
Незаметно совсем для всех.
Я лишь здесь себя понял, нашел,
Может в этом мой главный грех.
Ну, а чай мой давно остыл,
Ничего, и холодный пойдет.
Он ведь мне, как и свет, не мил,
Просто время быстрей с ним идет.
Я забыл про всё и про всех,
Только ты теперь жизнь моя.
Мне не надо людских утех,
Мне любовь лишь нужна твоя.
Чай остывший выпит давно,
Над колючкой в окне облака.
Мне ведь дали восемь всего,
Кто сказал, что жизнь коротка?
автор тот же
Как миг мы встретились однажды
Как быстро уезжают поезда
Мы видились всего лишь дважды
Наши пути скрестила ясная звезда
Как жаль, что ты уехал
А я не уехала с тобой
В душе зловещий вой...
Ты идеал, ты образ в голове моей
Я стану частичкою души твоей
Как ты теперь...моей.
Как быстро уезжают поезда
Мы видились всего лишь дважды
Наши пути скрестила ясная звезда
Как жаль, что ты уехал
А я не уехала с тобой
В душе зловещий вой...
Ты идеал, ты образ в голове моей
Я стану частичкою души твоей
Как ты теперь...моей.
Почему ты впадаешь в крайности? То ты холоден со мной, то горяч.
Не понимаю. Ведь раньше всё было хорошо. Каждое утро и вечер я чувствовала твоё
действие на себе, после тебя у меня был заряд бодрости и энергии на целый день.
Что? Что произошло?
Люди помогите мне решить мою проблему....поменяйте мне смеситель в ванной. Я больше так душ принимать не могу!
Не понимаю. Ведь раньше всё было хорошо. Каждое утро и вечер я чувствовала твоё
действие на себе, после тебя у меня был заряд бодрости и энергии на целый день.
Что? Что произошло?
Люди помогите мне решить мою проблему....поменяйте мне смеситель в ванной. Я больше так душ принимать не могу!
***
По жизни шел с улыбкой, смело
Теперь по полю минному иду.
Взорвусь иль нет? Кому какое дело,
В сторонке все, коль ты попал в беду.
Теперь не выгодно моим быть другом
Что взять с меня? Какой профит?
Все правильно, за их я кругом
И ни к чему им зеком портить вид.
А мне плевать, хоть кажется и странным,
Я просто знаю истину одну,
Лишь недалекий обзывает зека словом бранным,
Любой ведь может сесть в тюрьму.
автор тот же
По жизни шел с улыбкой, смело
Теперь по полю минному иду.
Взорвусь иль нет? Кому какое дело,
В сторонке все, коль ты попал в беду.
Теперь не выгодно моим быть другом
Что взять с меня? Какой профит?
Все правильно, за их я кругом
И ни к чему им зеком портить вид.
А мне плевать, хоть кажется и странным,
Я просто знаю истину одну,
Лишь недалекий обзывает зека словом бранным,
Любой ведь может сесть в тюрьму.
автор тот же
***
Пусть часто был не прав, не редко ошибался,
Но человеку свойственно ошибки совершать.
Самонадеян был и людям доверялся,
Вот только не был подлецом - меня им не назвать.
И здесь я им не стал, что ж тут поделать,
Хотя, по-правде, выгодно им быть,
Но видно поздно, и меня не переделать,
Какой уж есть - таким и буду жить.
По-сумашедшему любить и верить, словно в Бога,
Существовать мечтой и письмами дышать.
Пройти сквозь всё, как не было бы плохо,
Забыв про всех - лишь о тебе мечтать.
автор тот же
Пусть часто был не прав, не редко ошибался,
Но человеку свойственно ошибки совершать.
Самонадеян был и людям доверялся,
Вот только не был подлецом - меня им не назвать.
И здесь я им не стал, что ж тут поделать,
Хотя, по-правде, выгодно им быть,
Но видно поздно, и меня не переделать,
Какой уж есть - таким и буду жить.
По-сумашедшему любить и верить, словно в Бога,
Существовать мечтой и письмами дышать.
Пройти сквозь всё, как не было бы плохо,
Забыв про всех - лишь о тебе мечтать.
автор тот же
***
И как-то незаметно всё ушло
Доверчивость, душевность, доброта.
У Птицы Счастья оказалось вдруг крыло -
В заплатах, да и сломано слегка.
И надо бы, наверно, волком выть
От осознанья, что утрата ведь на век.
Рубаху рвать, себя по темю бить,
Но у меня - лишь ироничный смех.
И я смеюсь, от части над собой
Над тем, каким был раньше, до "того",
А стал вдруг пасынком у жизни злой,
Отверженный от всех и от всего.
А может, быть так, в общем, и должно?
И одиночку, вроде, легче бить толпой,
Да и предательство - давно уж не грешно.
Лишь больно мне, смеяться над собой.
автор тот же
И как-то незаметно всё ушло
Доверчивость, душевность, доброта.
У Птицы Счастья оказалось вдруг крыло -
В заплатах, да и сломано слегка.
И надо бы, наверно, волком выть
От осознанья, что утрата ведь на век.
Рубаху рвать, себя по темю бить,
Но у меня - лишь ироничный смех.
И я смеюсь, от части над собой
Над тем, каким был раньше, до "того",
А стал вдруг пасынком у жизни злой,
Отверженный от всех и от всего.
А может, быть так, в общем, и должно?
И одиночку, вроде, легче бить толпой,
Да и предательство - давно уж не грешно.
Лишь больно мне, смеяться над собой.
автор тот же
Страсть.
В седовласую, звездную грешницу-ночь,
Только месяц взошел на небо.
Дочь порока, вкусившая райскую страсть,
Ускользнула с любимым Пажом Королева.
В аромате печальном фиалки лесной
Предавалась любви беззаветно,
И дрожала, взвивалась старушка-земля
От истомы и вздохов из плоти Неверной.
Босиком по опавшей от ветра листве,
Пропитавшись прозрачной росою,
В диком танце скрестились тела,
Без стыда, с оголенной душою.
Все цикады сверчков на лугах,
Вдруг притихли в немом удивленье.
Безрассудности, жадности губ,
В миг сладчайшей услады забвенья…
И со свежей пурпурной зарей,
Что спустилась с небес незаметно,
Захлебнувшись от нежности ласк,
Паж уснул на груди Королевы.
Сердце юноши страстью пылало во сне,
Пахли хмелем, пьянящим, ржаные кудри.
Безмятежно он спал на примятой траве,
Под кряхтенье и вздохи громадного дуба.
Вдруг, вспорхнула птица с родного гнезда,
Закричала, надрывно, беду почуяв.
И, одетая в медные латы, чужая рука
В сердце юноши гневно кинжал свой воткнула.
В седовласую, звездную грешницу-ночь,
Только месяц взошел на небо.
Дочь порока, вкусившая райскую страсть,
Ускользнула с любимым Пажом Королева.
В аромате печальном фиалки лесной
Предавалась любви беззаветно,
И дрожала, взвивалась старушка-земля
От истомы и вздохов из плоти Неверной.
Босиком по опавшей от ветра листве,
Пропитавшись прозрачной росою,
В диком танце скрестились тела,
Без стыда, с оголенной душою.
Все цикады сверчков на лугах,
Вдруг притихли в немом удивленье.
Безрассудности, жадности губ,
В миг сладчайшей услады забвенья…
И со свежей пурпурной зарей,
Что спустилась с небес незаметно,
Захлебнувшись от нежности ласк,
Паж уснул на груди Королевы.
Сердце юноши страстью пылало во сне,
Пахли хмелем, пьянящим, ржаные кудри.
Безмятежно он спал на примятой траве,
Под кряхтенье и вздохи громадного дуба.
Вдруг, вспорхнула птица с родного гнезда,
Закричала, надрывно, беду почуяв.
И, одетая в медные латы, чужая рука
В сердце юноши гневно кинжал свой воткнула.
***
В мире нет лекарств от одиночества
Доктор-Время только продлевает боль.
И созвездий сходятся пророчества,
И Судьба на раны подсыпает соль.
И к ранам сердце тихо привыкает,
Покрываясь недоверия коростой,
И душа все реже вспоминает,
Что нельзя ей вечно быть пустой.
И всё легче на потом отложить
То, чего откладывать нельзя,
Чувства незаметно уничтожить
И Любви сказать: "Да, ладно, мы друзья."
Но однажды с ужасом поймешь ты,
Всё в пустую - жизнь и суета.
Без любви умчавшиеся годы
Просто потерялись навсегда...
автор тот же
В мире нет лекарств от одиночества
Доктор-Время только продлевает боль.
И созвездий сходятся пророчества,
И Судьба на раны подсыпает соль.
И к ранам сердце тихо привыкает,
Покрываясь недоверия коростой,
И душа все реже вспоминает,
Что нельзя ей вечно быть пустой.
И всё легче на потом отложить
То, чего откладывать нельзя,
Чувства незаметно уничтожить
И Любви сказать: "Да, ладно, мы друзья."
Но однажды с ужасом поймешь ты,
Всё в пустую - жизнь и суета.
Без любви умчавшиеся годы
Просто потерялись навсегда...
автор тот же
***
Мне плакать хочется, а я смеюсь,
Черт - странно всё же я устроен.
На сердце пакостно, в душе тоска и грусть,
Хоть внешне улыбаюсь и спокоен.
Друзья считают циником меня,
Мол всё-то пофиг, нет святого.
Не ведают они - существование тебя
Средь этой гадости и мира злого...
И здесь на крае жизни и земли
Мне пусто, холодно и одиноко.
И вроде много нас, а все в толпе одни,
Плечо к плечу, а всё же так далёко.
В наш мир дханье жизни вашей,
Почти не долетает, лишь порой
Письмо, как милостыню, в Зазеркалье наше
Заросит почта щедрою рукой...
....
А знаешь, письма, здесь, дороже поцелуев.
автор тот же
Мне плакать хочется, а я смеюсь,
Черт - странно всё же я устроен.
На сердце пакостно, в душе тоска и грусть,
Хоть внешне улыбаюсь и спокоен.
Друзья считают циником меня,
Мол всё-то пофиг, нет святого.
Не ведают они - существование тебя
Средь этой гадости и мира злого...
И здесь на крае жизни и земли
Мне пусто, холодно и одиноко.
И вроде много нас, а все в толпе одни,
Плечо к плечу, а всё же так далёко.
В наш мир дханье жизни вашей,
Почти не долетает, лишь порой
Письмо, как милостыню, в Зазеркалье наше
Заросит почта щедрою рукой...
....
А знаешь, письма, здесь, дороже поцелуев.
автор тот же
***
Я вернусь туда - где этапов не ждут,
Где считают года - на копейки минут,
Где уюты блюдут и живут города,
Где других узнают, но себя - никогда.
И вернусь я туда - к узам дружбы на лжи,
К тем, кто помнит лишь зло, им он точит ножи.
Кто пропитан насквозь - ядом зависти злой,
Кто ждет зека-волка. Ну, а я-то, другой.
И вернусь я туда, как из мира теней.
Значит всё отстрадал? Значит пой да и пей!
Но в глазах суета, зноя, туч и снегов,
Лай собак и барак, и тоска вечеров...
автор тот же
Я вернусь туда - где этапов не ждут,
Где считают года - на копейки минут,
Где уюты блюдут и живут города,
Где других узнают, но себя - никогда.
И вернусь я туда - к узам дружбы на лжи,
К тем, кто помнит лишь зло, им он точит ножи.
Кто пропитан насквозь - ядом зависти злой,
Кто ждет зека-волка. Ну, а я-то, другой.
И вернусь я туда, как из мира теней.
Значит всё отстрадал? Значит пой да и пей!
Но в глазах суета, зноя, туч и снегов,
Лай собак и барак, и тоска вечеров...
автор тот же
***
Как хочется быстрей прийти к тебе
И целовать любимые глаза.
Чтоб явью было, что приходит лишь во сне,
Уйти в тебя навеки, навсегда.
Из памяти до капли выжать
Тоскливоть этих серых дней,
Чтоб больше никогда не помнить
Кошмар бессонных, лагерных ночей.
Тех, что с ума безвременьем сводили,
Давили холодом бездушных фонарей
И лязганьем замков по нервам били.
На зоне ночь без сна, что может быть страшней...
автор тот же
Как хочется быстрей прийти к тебе
И целовать любимые глаза.
Чтоб явью было, что приходит лишь во сне,
Уйти в тебя навеки, навсегда.
Из памяти до капли выжать
Тоскливоть этих серых дней,
Чтоб больше никогда не помнить
Кошмар бессонных, лагерных ночей.
Тех, что с ума безвременьем сводили,
Давили холодом бездушных фонарей
И лязганьем замков по нервам били.
На зоне ночь без сна, что может быть страшней...
автор тот же
Ссоры.
Ты целишься в меня двуствольным взором,
Сквозь километры телефонных проводов.
Как тяжело даются ныне эти ссоры,
В своей гордыне сокрушаем мы любовь.
Как слово застревает острым комом в горле,
Но мы его выдавливать на свет спешим.
Как слезы от обиды плавят сердце,
И как становится угрюмым этот мир.
Мы ждем, кто первый вымолит прощенье,
Навстречу сделает свой первый шаг.
Тоскою разрывает хмурый вечер,
И боль души сжимается в висках.
И в этом поединке двух любимых,
Героев нет! Никто неодолим!
У глаз взрываются окопами морщины,
И разум застилает горький дым......
Ты целишься в меня двуствольным взором,
Сквозь километры телефонных проводов.
Как тяжело даются ныне эти ссоры,
В своей гордыне сокрушаем мы любовь.
Как слово застревает острым комом в горле,
Но мы его выдавливать на свет спешим.
Как слезы от обиды плавят сердце,
И как становится угрюмым этот мир.
Мы ждем, кто первый вымолит прощенье,
Навстречу сделает свой первый шаг.
Тоскою разрывает хмурый вечер,
И боль души сжимается в висках.
И в этом поединке двух любимых,
Героев нет! Никто неодолим!
У глаз взрываются окопами морщины,
И разум застилает горький дым......
***
И внезапно проступают слезы россыпью,
И в глазах темнеет солнца свет.
Больно колешь себя острыми вопросами
На которые давно ответа нет.
И не первый я над ними мучаюсь,
Это ведь одна из вечных тем,
Гибнут чувства, безнадежно путаясь
В паутине жизненных проблем.
автор тот же
И внезапно проступают слезы россыпью,
И в глазах темнеет солнца свет.
Больно колешь себя острыми вопросами
На которые давно ответа нет.
И не первый я над ними мучаюсь,
Это ведь одна из вечных тем,
Гибнут чувства, безнадежно путаясь
В паутине жизненных проблем.
автор тот же
Незапланированная атака очковых змей
Я знаю, очкарик, тебя колотили
Отчаянно, зло – мир, конечно жесток.
Соплями кровавыми метил ты мили
От школы до дома, рыдая в платок.
Я знаю, что гопник обычный районный
На мелочь и шапку тебя разводил.
Ты дома, прижавшийся к раме оконной,
Сидел и смотрел на дворовых мудил.
Я знаю, очкарик, с годами не легче.
Дорога с работы лежит через ночь,
Подросшие гопники – спальное вече –
Поймать и отпиздить все также не прочь.
Я знаю, очкарик, есть выход несложный
(Тебе его, жаль, не подкинул отец) –
Освоить искусство подонков ебошить,
Чтоб сдачи въебать им уже наконец!
Очкарик, очкарик, идут эшелоны
Твоих (от тебя, не тебе!) пиздюлей.
Пускай от очков твоих грозных гондоны
Районные дрожью исходят. Блядей
И мелочь, и шапки сшибай с них. Ты – ниндзя,
Ты – мститель, ты – воин, ты – бог якодзун!
И вставь наконец-то контактные линзы,
Очки же обидчикам в жопу засунь!
Я знаю, очкарик, тебя колотили
Отчаянно, зло – мир, конечно жесток.
Соплями кровавыми метил ты мили
От школы до дома, рыдая в платок.
Я знаю, что гопник обычный районный
На мелочь и шапку тебя разводил.
Ты дома, прижавшийся к раме оконной,
Сидел и смотрел на дворовых мудил.
Я знаю, очкарик, с годами не легче.
Дорога с работы лежит через ночь,
Подросшие гопники – спальное вече –
Поймать и отпиздить все также не прочь.
Я знаю, очкарик, есть выход несложный
(Тебе его, жаль, не подкинул отец) –
Освоить искусство подонков ебошить,
Чтоб сдачи въебать им уже наконец!
Очкарик, очкарик, идут эшелоны
Твоих (от тебя, не тебе!) пиздюлей.
Пускай от очков твоих грозных гондоны
Районные дрожью исходят. Блядей
И мелочь, и шапки сшибай с них. Ты – ниндзя,
Ты – мститель, ты – воин, ты – бог якодзун!
И вставь наконец-то контактные линзы,
Очки же обидчикам в жопу засунь!
Хочу сказать, не без причины,
Навеяной гнилой вознёй,-
-Что есть на форуме /мужчины/,
На кнопки жмушие рукой.,
Что вам сказать.?Бойцы тырнета?
Что не скажи-сломают пост...
Поёте вы свои куплеты.,
Среди Братвы ища врагов..
В реале,вы не обожгётесь,
И в рог вам тоже не дадут.,
Всё потому,что дома трётесь,
Боясь на улице вздохнуть..
Воюя в дебрях интернета,
Блеща несвежей чешуёй,
Вы в глубине душонки где то,
Горды наверное собой...
Вы здесь герои!, Где ж нам босым...
На сайте правду доказать.
Но,вне просторов интернета,мы просто будем вас .....
......
Навеяной гнилой вознёй,-
-Что есть на форуме /мужчины/,
На кнопки жмушие рукой.,
Что вам сказать.?Бойцы тырнета?
Что не скажи-сломают пост...
Поёте вы свои куплеты.,
Среди Братвы ища врагов..
В реале,вы не обожгётесь,
И в рог вам тоже не дадут.,
Всё потому,что дома трётесь,
Боясь на улице вздохнуть..
Воюя в дебрях интернета,
Блеща несвежей чешуёй,
Вы в глубине душонки где то,
Горды наверное собой...
Вы здесь герои!, Где ж нам босым...
На сайте правду доказать.
Но,вне просторов интернета,мы просто будем вас .....
......
Дождь серый, слякоть - день прекрасный
Асфальт шнифтами колупал
Его спросил: Ты ж черномастный...
Чего ж заяву накатал?
Он взгляд поднял, насупил брови
В пол-рожи показал синяк
Откашлял в грязные ладони:
"Ну а с козлами ещё как?"
- "С козлами - только по козлячьи
Терпила - мент. Я всё пробил.
Он, всяко, красный ход бы начал
А я его опередил."
С козлами только по козлячьи...
С блядями как? По блядски быть?
Тогда что, племя петушачье
По-пидорски соотносить?
С волками жить, так выть по волчьи...
А в козьем стаде блеять, так?
К баранам - не прокатит молча
С ослами - виснуть, как ишак?
О нём я мнение исправил
Ухмылка криво, от тоски
- Себя ты Человеком ставил
Так поступай ты по Людски...
Асфальт шнифтами колупал
Его спросил: Ты ж черномастный...
Чего ж заяву накатал?
Он взгляд поднял, насупил брови
В пол-рожи показал синяк
Откашлял в грязные ладони:
"Ну а с козлами ещё как?"
- "С козлами - только по козлячьи
Терпила - мент. Я всё пробил.
Он, всяко, красный ход бы начал
А я его опередил."
С козлами только по козлячьи...
С блядями как? По блядски быть?
Тогда что, племя петушачье
По-пидорски соотносить?
С волками жить, так выть по волчьи...
А в козьем стаде блеять, так?
К баранам - не прокатит молча
С ослами - виснуть, как ишак?
О нём я мнение исправил
Ухмылка криво, от тоски
- Себя ты Человеком ставил
Так поступай ты по Людски...
В процессе ожидания, я написала свой первый "девственный" стих . Собственного сочинения. 
Написала ему - в письме.
Вот что получилось:
================================================================================
==========================
Ты далеко сегодня от меня .. ( посвящается моему мужу)
Моя душа полна печали...
И, сердце бьется от тоски
И, если ты меня покинешь,
Оно взорвется на куски.
Прошу, не делай словом больно...,
Ведь, это как - кинджал в груди.
Который убивает тело,
А, дух сжимает - как в тиски.
Я вижу - сон, и ты со мною..
И эта малость, как в Раю!...
Но,пусть - и это будет жизнью,
Она питает жизнь мою!
Ты для меня - исток творенья,
Ты для меня - дыханье дня.
О, Милосердный как же трудно,
Терпеть разлуку ото дня?!!
Твоя улыбка - безконечность,
Твои глаза, как - океан.
Твое дыханье словно - мускус,
А слово - женщинам - капкан.
Печаль и грусть в моей душе засели,
Как кол в груди - занозаю сидит.
Но, это грех, винить себя в печали,
Когда " ты там" - совсем один...
Руман, любимый не печалься,
Аллах все знает, Он не спит.
Он видит каждое творенье,
И у него, "душа болит"...
Никто незнает, где нам благо,
Где, мы очистимся - от зла...
Но, мы не только истуканы,
В нас, есть источник и добра.
Шайтан, нам делает преграды,
Чтоб, оказались мы в Аду.
А, Милосердный от преграды,
Показывает "сень" - свою...
Творец , не томит в униженьях,
Он, учит мудрости своей.
И, коль настигло нас несчастье,
Укроет ,милостью своей.
И, коль Аллах мне будет в помощь,
Я за тебя молитву дам.
И пусть, когда меня нестанет,
Мой бросят прах к твоим ногам
2006.16 января.
Любуюсь на ржавые гаражи
С тринадцатого этажа.
В мозгу молоточком - "И это - жизнь?!"
И сердце - на виражах...
Пускай без надежды, но надо ждать...
Пусть вдребезги витражи!
... В окне вместо солнца - постылая ржа
И старые гаражи...
С тринадцатого этажа.
В мозгу молоточком - "И это - жизнь?!"
И сердце - на виражах...
Пускай без надежды, но надо ждать...
Пусть вдребезги витражи!
... В окне вместо солнца - постылая ржа
И старые гаражи...
ВСТРЕЧА
Я знаю,ты приедишь ночью тёмной,
Ко мне в объятья тихо упадёшь,
Молчать я буду, крепко прижимая,
Бояться отпустить,а вдруг уйдёшь?
Я знаю,всё ужасно глупо выйдет,
Я буду плакать,ты меня поймёшь,
Но слёзы те от радости польються,
А может это будет просто дождь?
Он просто будет тихо-тихо капать,
На волосы,на плечи и на грудь,
Он будет отмывать все те проблемы,
С какими мы прошли весь этот путь.
А путь тот не железная дорога,
Что разлучила нас как-будто навсегда,
Тот путь вся жизнь,до этой нашей встречи,
Тернистый путь,холодный как вода.
Но мы забудем вместе о проблемах,
Забудем тех,кто их нам доставлял,
Мы будем начинать всю жизнь с пролога,
Пока её никто не написал.
Ты главное приди той ночью тёмной,
Чтобы могла тебя я бешенно обнять,
Ведь знаю я,ты тоже счастлив будешь,
А те что рядом,им нас не понять!
Я знаю,ты приедишь ночью тёмной,
Ко мне в объятья тихо упадёшь,
Молчать я буду, крепко прижимая,
Бояться отпустить,а вдруг уйдёшь?
Я знаю,всё ужасно глупо выйдет,
Я буду плакать,ты меня поймёшь,
Но слёзы те от радости польються,
А может это будет просто дождь?
Он просто будет тихо-тихо капать,
На волосы,на плечи и на грудь,
Он будет отмывать все те проблемы,
С какими мы прошли весь этот путь.
А путь тот не железная дорога,
Что разлучила нас как-будто навсегда,
Тот путь вся жизнь,до этой нашей встречи,
Тернистый путь,холодный как вода.
Но мы забудем вместе о проблемах,
Забудем тех,кто их нам доставлял,
Мы будем начинать всю жизнь с пролога,
Пока её никто не написал.
Ты главное приди той ночью тёмной,
Чтобы могла тебя я бешенно обнять,
Ведь знаю я,ты тоже счастлив будешь,
А те что рядом,им нас не понять!
Я сплету паутину из нежности,
Наших судеб, мечтаний и чаяний
И надежды добавлю, и верности
Не вплету в нее только отчаянье…..
Эту нить я сожгу намеренно
И по ветру пепел развею
Отается тебе лишь поверить мне….
Твоя жизнь неразрывна с моею….
Наших судеб, мечтаний и чаяний
И надежды добавлю, и верности
Не вплету в нее только отчаянье…..
Эту нить я сожгу намеренно
И по ветру пепел развею
Отается тебе лишь поверить мне….
Твоя жизнь неразрывна с моею….
Я люблю тебя. Люблю! Люблю и плачу...
Ты так ждал, когда придет Весна,
Я ждала... Но вышло все - иначе.
И Весну встречаю я одна...
Ты так ждал, когда придет Весна,
Я ждала... Но вышло все - иначе.
И Весну встречаю я одна...
Не хочу ничего и ни с кем
Мне так больно, душа в клочья
Ну ответь, любимый, зачем
Ты пришёл той рожденственской ночью?
Ты ворвался как ураган
И сумел растопить моё сердце
Ну ответь, любимый, зачем
За собой ты закрыл дверцу?
Я теперь осталась одна
В этом мире, таком огромном
Почему, любимый, ответь
Твоё сердце вдруг стало холодным?
Я тебя не смогу забыть
Ты навеки в моём сердце
Ну зачем, любимый, ответь
За собой ты закрыл дверцу?
Я ночами смотрю на тебя
Ты на видео, мне улыбаешься
Ну зачем, любимый, ответь
Над мной ты так издеваешься?
Я хочу убежать от себя
И убить эту боль в моём сердце
Ну зачем, любимый, ответь
Навсегда ты закрыл дверцу?
Мне так больно, душа в клочья
Ну ответь, любимый, зачем
Ты пришёл той рожденственской ночью?
Ты ворвался как ураган
И сумел растопить моё сердце
Ну ответь, любимый, зачем
За собой ты закрыл дверцу?
Я теперь осталась одна
В этом мире, таком огромном
Почему, любимый, ответь
Твоё сердце вдруг стало холодным?
Я тебя не смогу забыть
Ты навеки в моём сердце
Ну зачем, любимый, ответь
За собой ты закрыл дверцу?
Я ночами смотрю на тебя
Ты на видео, мне улыбаешься
Ну зачем, любимый, ответь
Над мной ты так издеваешься?
Я хочу убежать от себя
И убить эту боль в моём сердце
Ну зачем, любимый, ответь
Навсегда ты закрыл дверцу?
О нас и для нас...
Посвящается всем, кто любит и ждёт!
О нас с тобой писать бы песни,
А можно даже снять кино…
Опять весна, и вновь мы вместе,
Для нас другого не дано.
Три года в чём-то сомневались
И уклонялись от Пути,
И «навсегда» мы расставались,
Но от Судьбы нам не уйти.
Мы оба слышим голос Бога,
Он нам обоим говорит
О том, что общая дорога
С тобой нам в жизни предстоит.
Тебе последняя отсрочка,
Последний шанс Всевышним дан
На наркоте поставить точку
И не попасться вновь в капкан.
И как бы жизнь ни закрутила,
С тобою точно знаем мы:
Наша любовь – большая сила,
А вера наша – путь из тьмы.
Опять приеду на рассвете,
Чтобы увидеться с тобой.
Мы оба ждали встречи этой,
И не помеха нам конвой.
На разных стульях сесть он скажет,
Ну а потом махнёт рукой,
Наверняка заметив даже,
Как мы целуемся с тобой.
Какие могут быть запреты?
Какие правила тюрьмы?
Ведь в это время нет на свете
Людей счастливее, чем мы!
Любимый, верь: близка победа!
Все испытания пройдём!
Уедем. Здесь оставим беды.
И чёрный лист перевернём.
Сомнения прочь! Роптать не надо!
Бог нас не бросит никогда!
А я дождусь. И буду рядом.
Не час, не два, а навсегда.
Май 2006 г.
Посвящается всем, кто любит и ждёт!
О нас с тобой писать бы песни,
А можно даже снять кино…
Опять весна, и вновь мы вместе,
Для нас другого не дано.
Три года в чём-то сомневались
И уклонялись от Пути,
И «навсегда» мы расставались,
Но от Судьбы нам не уйти.
Мы оба слышим голос Бога,
Он нам обоим говорит
О том, что общая дорога
С тобой нам в жизни предстоит.
Тебе последняя отсрочка,
Последний шанс Всевышним дан
На наркоте поставить точку
И не попасться вновь в капкан.
И как бы жизнь ни закрутила,
С тобою точно знаем мы:
Наша любовь – большая сила,
А вера наша – путь из тьмы.
Опять приеду на рассвете,
Чтобы увидеться с тобой.
Мы оба ждали встречи этой,
И не помеха нам конвой.
На разных стульях сесть он скажет,
Ну а потом махнёт рукой,
Наверняка заметив даже,
Как мы целуемся с тобой.
Какие могут быть запреты?
Какие правила тюрьмы?
Ведь в это время нет на свете
Людей счастливее, чем мы!
Любимый, верь: близка победа!
Все испытания пройдём!
Уедем. Здесь оставим беды.
И чёрный лист перевернём.
Сомнения прочь! Роптать не надо!
Бог нас не бросит никогда!
А я дождусь. И буду рядом.
Не час, не два, а навсегда.
Май 2006 г.
Наше совместное творение :-)
-Не пишу тебе я месяц целый,
Я не знаю, как, с чего начать…
В сердце грусть, и как-то щимит душу…
У кого бы счастья мне занять?
Поскорее мне б тебя увидеть,
Разглядеть и ласково обнять!
А потом хоть на Луну, хоть на край света,
Лишь бы нашу связь не прерывать!
Ах, родная, если бы ты знала,
Как же хочется свободы и тепла,
Чтобы рядом ты была и в счастье и в печали,
Чтобы в жизни было меньше зла.
-Чтобы мы друг друга понимали,
Жили бы друг другом – я и ты,
Чтоб сбылось всё то, о чём мечтали,
Появлялись новые мечты.
Чтобы дом наш был наполнен светом,
Радостью, уютом и теплом,
Чтобы наши будущие дети
Много счастья приносили в дом.
А пока давай попросим Бога,
Чтобы дал терпения и сил,
Чтоб помог нам справиться с тревогой
И скорей навек соединил.
-Не пишу тебе я месяц целый,
Я не знаю, как, с чего начать…
В сердце грусть, и как-то щимит душу…
У кого бы счастья мне занять?
Поскорее мне б тебя увидеть,
Разглядеть и ласково обнять!
А потом хоть на Луну, хоть на край света,
Лишь бы нашу связь не прерывать!
Ах, родная, если бы ты знала,
Как же хочется свободы и тепла,
Чтобы рядом ты была и в счастье и в печали,
Чтобы в жизни было меньше зла.
-Чтобы мы друг друга понимали,
Жили бы друг другом – я и ты,
Чтоб сбылось всё то, о чём мечтали,
Появлялись новые мечты.
Чтобы дом наш был наполнен светом,
Радостью, уютом и теплом,
Чтобы наши будущие дети
Много счастья приносили в дом.
А пока давай попросим Бога,
Чтобы дал терпения и сил,
Чтоб помог нам справиться с тревогой
И скорей навек соединил.
А это из раннего :-)
Однажды на Квартале...
Повстречались мы весною,
Когда начал таять снег,
И тот вечер наш с тобою
Мне запомнился навек.
Почему-то не боялась
Я идти к тебе домой.
Попросил – и я осталась.
Провели мы ночь с тобой.
Ты играл мне на гитаре
И о жизни песни пел,
И слегка в хмельном угаре
Мне открыться захотел.
Потому что знал: пойму я
И не стану осуждать,
Ведь сама о том пишу я,
Я должна всю правду знать.
Я читала «Возвращение»,
Ты мне руки целовал,
И моё стихотворение
Под диктовку записал.
Ведь сюжет перекликался
С твоей собственной судьбой…
Год назад ты возвращался
Также с Севера домой…
Рассказал ты мне об этом…
Тяжело пришлось тебе…
Всё, о чём так много спето,
Испытал ты на себе.
Через час уже я знала
Всю историю твою.
В жизни видел ты немало,
И стоял ты на краю…
За решёткой был два года,
Безысходность знал и страх,
Но пришла она, Свобода,
Боль осталась в лагерях…
А что дальше? Неизвестно…
Просто были мы вдвоём…
Нам уютно было вместе,
Мы одним лишь жили днём.
Пили крепкую настойку
И дискуссии вели…
Обсуждали что-то бойко,
Чудно время провели…
Словно в дымке, танцевали…
В шею, в губы целовал…
Но контроля не теряли,
Ты дистанцию держал.
Ты заснул лишь на рассвете,
Я же вовсе не спала,
Впечатления ночи этой
Я в поэму облекла.
Вместе мы с тобой не будем,
В жизни разные пути.
Но тот вечер не забудем…
Никогда…Ни я, ни ты…
Октябрь 2003 г.
Наболевшее
Тебе опять нужны проблемы?
Ну что ж, ты сам избрал свой путь…
Давай закроем эту тему!
Я ухожу. Меня забудь.
Я так надеялась на Чудо:
Что ты поймёшь – нельзя так жить!
Но всё, отныне я не буду
Тебя пытаться изменить.
Ты говоришь, что веришь в Бога,
А сам, споткнувшись, вновь идёшь
Своей неверною дорогой,
И от меня поддержки ждёшь.
Я слишком долго всё терпела:
Прощала, верила, ждала,
Советов слушать не хотела,
И лишь тобою я жила.
Но сколько можно? Я устала,
Такая жизнь – не мой удел,
Расстаться нам пора настала,
Всему на свете есть предел.
Зачем, скажи, мне это надо:
Тебя из омута спасать?
О Боже, как была б я рада
Тебя и вовсе не встречать!
Тогда бы не было мучений,
Надежд напрасных, слёз моих,
Тревоги, боли, огорчений,
И виноватых глаз твоих…
Тогда бы не было счастливых
И долгожданных наших встреч,
И чувств трагически-красивых,
Что не сумели мы сберечь…
Дискуссий наших бесконечных,
Что не вести мне уж ни с кем,
О ценностях – простых и вечных,
У нас немало было тем…
Одним мы днём с тобою жили
И знали: будущего нет…
Всё говорили, кофе пили,
А за окном уже рассвет…
Стихи читали и романы,
И обсуждали мы кино,
И так уютно, как ни странно,
Ни с кем мне не было давно…
Тебя бы если б не встречала,
Что было бы со мной сейчас?
Жила б, как все, и не страдала,
Не размышляла бы о нас…
И если б знала я развязку
Ещё далёкой той весной,
Тогда бы не было той Сказки,
Что пережили мы с тобой…
28.10.2004 г.
Отпускаю…
Как жаль, что всё так получилось…
Я плачу сегодня всю ночь…
Мечты мои так и не сбылись,
Не в силах тебе я помочь…
Мне грустно, тоскливо и больно,
И мысли мешают мне спать,
И катятся слёзы невольно…
Любимый, тебя бы обнять,
Прижаться к тебе и услышать:
«Будь рядом, ведь ты мне нужна!
Твой сон – как знамение свыше,
Твоя мне поддержка важна.
Я справлюсь, клянусь, обещаю!
Лишь ты меня можешь спасти!
Тебе тяжело, понимаю,
Но я умоляю – прости!»
Увы, проза жизни сурова,
И хватит витать в облаках,
Вернулся ты к прошлому снова,
А мне остаётся лишь страх…
Что ждёт тебя? Всё безнадёжно,
Ты сам в эту пропасть шагнул…
А счастье ведь было возможно…
Зачем ты с дороги свернул?
Вопрос риторический, знаю…
Тебе лишь известен ответ…
А значит, тебя отпускаю…
Во тьму, в пустоту, в беспросвет…
28.10. 2004 г.
Тишина
Луна.
Запах осени из окна.
Тишина.
Недопитый бокал вина.
Струна.
Два аккорда. Я пью до дна.
Влюблена.
И надежд прекрасных полна.
Ночь.
Все сомнения и страхи прочь.
Ты со мной.
Воплотившийся в жизнь герой.
Навсегда.
В это верила я тогда…
А теперь
В нашу осень закрыта дверь
И стена
Между мной и тобой стоит.
Лунный свет, блуждая, дрожит.
Спит
Город в дымке. Мечту хранит.
Ту мечту, что, увы, с тобой
Нам в реальность не претворить.
Как хотелось бы, милый мой,
Просто рядом с тобою быть…
Обнимать, целовать, любить…
И опять лишь мгновением жить…
Лето 2005 г.
***
Сколько было целей, сколько было планов…
Многого от жизни раньше я ждала.
Думала - известной непременно стану,
И мечтой о славе будущей жила.
С детства я писала, с детства сочиняла,
Был роман написан мной в 16 лет.
Да, слегка наивный - жизни я не знала,
А теперь чего-то вдохновенья нет…
Как-то слишком быстро юность пролетела,
Пусть мне только двадцать, но в душе - зима.
Рано полюбила, рано повзрослела,
Рано осознала, что такое тьма…
То, что было важным, ценность потеряло.
Где мои стремления? Где мои мечты?
Мне теперь для счастья нужно очень мало:
Чтоб, из тьмы вернувшись, был бы рядом ты.
Ноябрь 2005 г.
Однажды на Квартале...
Повстречались мы весною,
Когда начал таять снег,
И тот вечер наш с тобою
Мне запомнился навек.
Почему-то не боялась
Я идти к тебе домой.
Попросил – и я осталась.
Провели мы ночь с тобой.
Ты играл мне на гитаре
И о жизни песни пел,
И слегка в хмельном угаре
Мне открыться захотел.
Потому что знал: пойму я
И не стану осуждать,
Ведь сама о том пишу я,
Я должна всю правду знать.
Я читала «Возвращение»,
Ты мне руки целовал,
И моё стихотворение
Под диктовку записал.
Ведь сюжет перекликался
С твоей собственной судьбой…
Год назад ты возвращался
Также с Севера домой…
Рассказал ты мне об этом…
Тяжело пришлось тебе…
Всё, о чём так много спето,
Испытал ты на себе.
Через час уже я знала
Всю историю твою.
В жизни видел ты немало,
И стоял ты на краю…
За решёткой был два года,
Безысходность знал и страх,
Но пришла она, Свобода,
Боль осталась в лагерях…
А что дальше? Неизвестно…
Просто были мы вдвоём…
Нам уютно было вместе,
Мы одним лишь жили днём.
Пили крепкую настойку
И дискуссии вели…
Обсуждали что-то бойко,
Чудно время провели…
Словно в дымке, танцевали…
В шею, в губы целовал…
Но контроля не теряли,
Ты дистанцию держал.
Ты заснул лишь на рассвете,
Я же вовсе не спала,
Впечатления ночи этой
Я в поэму облекла.
Вместе мы с тобой не будем,
В жизни разные пути.
Но тот вечер не забудем…
Никогда…Ни я, ни ты…
Октябрь 2003 г.
Наболевшее
Тебе опять нужны проблемы?
Ну что ж, ты сам избрал свой путь…
Давай закроем эту тему!
Я ухожу. Меня забудь.
Я так надеялась на Чудо:
Что ты поймёшь – нельзя так жить!
Но всё, отныне я не буду
Тебя пытаться изменить.
Ты говоришь, что веришь в Бога,
А сам, споткнувшись, вновь идёшь
Своей неверною дорогой,
И от меня поддержки ждёшь.
Я слишком долго всё терпела:
Прощала, верила, ждала,
Советов слушать не хотела,
И лишь тобою я жила.
Но сколько можно? Я устала,
Такая жизнь – не мой удел,
Расстаться нам пора настала,
Всему на свете есть предел.
Зачем, скажи, мне это надо:
Тебя из омута спасать?
О Боже, как была б я рада
Тебя и вовсе не встречать!
Тогда бы не было мучений,
Надежд напрасных, слёз моих,
Тревоги, боли, огорчений,
И виноватых глаз твоих…
Тогда бы не было счастливых
И долгожданных наших встреч,
И чувств трагически-красивых,
Что не сумели мы сберечь…
Дискуссий наших бесконечных,
Что не вести мне уж ни с кем,
О ценностях – простых и вечных,
У нас немало было тем…
Одним мы днём с тобою жили
И знали: будущего нет…
Всё говорили, кофе пили,
А за окном уже рассвет…
Стихи читали и романы,
И обсуждали мы кино,
И так уютно, как ни странно,
Ни с кем мне не было давно…
Тебя бы если б не встречала,
Что было бы со мной сейчас?
Жила б, как все, и не страдала,
Не размышляла бы о нас…
И если б знала я развязку
Ещё далёкой той весной,
Тогда бы не было той Сказки,
Что пережили мы с тобой…
28.10.2004 г.
Отпускаю…
Как жаль, что всё так получилось…
Я плачу сегодня всю ночь…
Мечты мои так и не сбылись,
Не в силах тебе я помочь…
Мне грустно, тоскливо и больно,
И мысли мешают мне спать,
И катятся слёзы невольно…
Любимый, тебя бы обнять,
Прижаться к тебе и услышать:
«Будь рядом, ведь ты мне нужна!
Твой сон – как знамение свыше,
Твоя мне поддержка важна.
Я справлюсь, клянусь, обещаю!
Лишь ты меня можешь спасти!
Тебе тяжело, понимаю,
Но я умоляю – прости!»
Увы, проза жизни сурова,
И хватит витать в облаках,
Вернулся ты к прошлому снова,
А мне остаётся лишь страх…
Что ждёт тебя? Всё безнадёжно,
Ты сам в эту пропасть шагнул…
А счастье ведь было возможно…
Зачем ты с дороги свернул?
Вопрос риторический, знаю…
Тебе лишь известен ответ…
А значит, тебя отпускаю…
Во тьму, в пустоту, в беспросвет…
28.10. 2004 г.
Тишина
Луна.
Запах осени из окна.
Тишина.
Недопитый бокал вина.
Струна.
Два аккорда. Я пью до дна.
Влюблена.
И надежд прекрасных полна.
Ночь.
Все сомнения и страхи прочь.
Ты со мной.
Воплотившийся в жизнь герой.
Навсегда.
В это верила я тогда…
А теперь
В нашу осень закрыта дверь
И стена
Между мной и тобой стоит.
Лунный свет, блуждая, дрожит.
Спит
Город в дымке. Мечту хранит.
Ту мечту, что, увы, с тобой
Нам в реальность не претворить.
Как хотелось бы, милый мой,
Просто рядом с тобою быть…
Обнимать, целовать, любить…
И опять лишь мгновением жить…
Лето 2005 г.
***
Сколько было целей, сколько было планов…
Многого от жизни раньше я ждала.
Думала - известной непременно стану,
И мечтой о славе будущей жила.
С детства я писала, с детства сочиняла,
Был роман написан мной в 16 лет.
Да, слегка наивный - жизни я не знала,
А теперь чего-то вдохновенья нет…
Как-то слишком быстро юность пролетела,
Пусть мне только двадцать, но в душе - зима.
Рано полюбила, рано повзрослела,
Рано осознала, что такое тьма…
То, что было важным, ценность потеряло.
Где мои стремления? Где мои мечты?
Мне теперь для счастья нужно очень мало:
Чтоб, из тьмы вернувшись, был бы рядом ты.
Ноябрь 2005 г.
Я прошу, ты прости меня, мама,
Что порой я бываю груба,
Для советов глуха…..и упряма
Или, может быть, просто глупа….
Ты кормила меня и растила,
Ты стремилась меня защитить..
Ты невзгоды со мною делила,
Ты учила меня не скулить….
Ты прости за бессонные ночи,
Что прошли по моей вине
Я люблю тебя, милая, очень…..
Я за все благодарна тебе…..
Только вот... в этой жизни дорогу
Ты позволь мне самой выбирать….
Изменить направленье не пробуй…..
Я прошу тебя просто ПОНЯТЬ
Что порой я бываю груба,
Для советов глуха…..и упряма
Или, может быть, просто глупа….
Ты кормила меня и растила,
Ты стремилась меня защитить..
Ты невзгоды со мною делила,
Ты учила меня не скулить….
Ты прости за бессонные ночи,
Что прошли по моей вине
Я люблю тебя, милая, очень…..
Я за все благодарна тебе…..
Только вот... в этой жизни дорогу
Ты позволь мне самой выбирать….
Изменить направленье не пробуй…..
Я прошу тебя просто ПОНЯТЬ
Не делай выводов поспешных,
Прочти стихи все до конца,
Здесь чувства выражены друга,
А также зека , деда, мужа и отца.
Порой они здесь в грубой форме,
Зато писались от души,
Когда тоскуешь - чувствуешь острее
Все перипетии судьбы.
На мир здесь смотришь по-другому,
Когда лишён свободы ты.
Здесь цену всё свою имеет:
От измены до любви.
Письмо любимой, несколько лишь строчек,
В тюрьме порой спасает жизнь.
На воле - это жизнь на воле,
В тюрьме - тюремная лишь жизнь!
От сумы и от тюрьмы не зарекайся,
В наш сумасшедший, шизонутый век
Попал за мелочь, позабудь, что на гражданке
Ты был простой, нормальный человек.
В тюрьме и КПЗ свои законы,
И жизнь по ним размеренно течёт,
Здесь земляки сближаются друг с другом,
Деля последние - сухарь или бычок.
Жизнь в КПЗ проходит в полумраке,
Где даже днём не видишь белый свет,
На досках спишь, вдыхая смрад табачный,
Что в камерах стоит уж много лет.
Бетонный пол, в окне гуляет ветер,
И камера размером три на два,
Пять человек лежат на досках молча,
Оставив за решёткой все свои права.
Здесь человек - бесправная скотина,
Два шмона в день, на вечер кипяток,
Баланды капля на воде без соли,
А ночью радость зеков - чифирьок .
Огромная удача, если "дачка ",
Зашла на хату, значит, рацион
На этот вечер будет чем-то скрашен
Домашним, не казённым доп пайком.
И сядут зеки по-турецки, кругом,
И поведут душевный разговор,
За тех, кто думает о них на воле,
С мечтой скорей увидеть отчий дом.
Мечтает каждый встретиться с любимой,
Обнять, прижать её к груди,
Поцеловать и прошептать, смущаясь:
- За дни, что ты ждала меня, прости.
Ночь в КПЗ, удушливом и смрадном,
Как пытка, тянется и, не смыкая глаз,
Ты жизнь свою по новой вспоминаешь,
Моля, кляня свою судьбу не раз.
Наступит утро - всем подъём, проверка,
Выводят, как баранов, на продол,
Осмотр вещей, по камере шмонают,
Сидишь на корточках, уставившись, ты в пол.
Загнали в камеру - и щелкнули запоры,
Опять на целый день здесь полумрак,
Кричать и звать кого-то бесполезно,
Сиди и жди, когда придет следак .
Подследственным свиданья не даются,
Чтоб следствию не мог он помешать,
Дела по кабинетам шьются,
А срок по ним - тебе мотать.
Если интересна такая лирика могу продолжить
Прочти стихи все до конца,
Здесь чувства выражены друга,
А также зека , деда, мужа и отца.
Порой они здесь в грубой форме,
Зато писались от души,
Когда тоскуешь - чувствуешь острее
Все перипетии судьбы.
На мир здесь смотришь по-другому,
Когда лишён свободы ты.
Здесь цену всё свою имеет:
От измены до любви.
Письмо любимой, несколько лишь строчек,
В тюрьме порой спасает жизнь.
На воле - это жизнь на воле,
В тюрьме - тюремная лишь жизнь!
От сумы и от тюрьмы не зарекайся,
В наш сумасшедший, шизонутый век
Попал за мелочь, позабудь, что на гражданке
Ты был простой, нормальный человек.
В тюрьме и КПЗ свои законы,
И жизнь по ним размеренно течёт,
Здесь земляки сближаются друг с другом,
Деля последние - сухарь или бычок.
Жизнь в КПЗ проходит в полумраке,
Где даже днём не видишь белый свет,
На досках спишь, вдыхая смрад табачный,
Что в камерах стоит уж много лет.
Бетонный пол, в окне гуляет ветер,
И камера размером три на два,
Пять человек лежат на досках молча,
Оставив за решёткой все свои права.
Здесь человек - бесправная скотина,
Два шмона в день, на вечер кипяток,
Баланды капля на воде без соли,
А ночью радость зеков - чифирьок .
Огромная удача, если "дачка ",
Зашла на хату, значит, рацион
На этот вечер будет чем-то скрашен
Домашним, не казённым доп пайком.
И сядут зеки по-турецки, кругом,
И поведут душевный разговор,
За тех, кто думает о них на воле,
С мечтой скорей увидеть отчий дом.
Мечтает каждый встретиться с любимой,
Обнять, прижать её к груди,
Поцеловать и прошептать, смущаясь:
- За дни, что ты ждала меня, прости.
Ночь в КПЗ, удушливом и смрадном,
Как пытка, тянется и, не смыкая глаз,
Ты жизнь свою по новой вспоминаешь,
Моля, кляня свою судьбу не раз.
Наступит утро - всем подъём, проверка,
Выводят, как баранов, на продол,
Осмотр вещей, по камере шмонают,
Сидишь на корточках, уставившись, ты в пол.
Загнали в камеру - и щелкнули запоры,
Опять на целый день здесь полумрак,
Кричать и звать кого-то бесполезно,
Сиди и жди, когда придет следак .
Подследственным свиданья не даются,
Чтоб следствию не мог он помешать,
Дела по кабинетам шьются,
А срок по ним - тебе мотать.
Если интересна такая лирика могу продолжить
Тогда продолжу, скажу сразу написано мной поэтапно что чувствовал.
Застыли зеки в камере в молчанье,
Дежурных, слушая в продоле крик,
Кричат фамилии, кто по этапу
Сегодня отправляется от них.
Подъехал ЗАК , конвой стоит шеренгой
И гонят нас в машину через строй,
Набив, как кильку в банку при засоле,
Везут колонной всех в тюрьму – домой.
Подъехали к воротам, не пускают:
В тюрьме - обед. Сидим, ждем два часа.
Как в лагере Освенцим иль Дахау
Фамилию твою лишь прокричат,
Идешь, статью и срок свой называя,
При этом головной убор, держа в руках.
Отметили, что прибыл ты с этапом,
Раздели и погнали на осмотр.
Дрожишь от холода, а врач в бушлате
На СПИД и сифилис пытается взять кровь.
Затем опять застывшим коридором
Тебя ведут в рентгенный кабинет,
Чтоб зек в фуфайке, синий от мороза,
Тебе сказал: ты - тубик или нет.
Прошел рентген, оделся, проклиная
Мороз и ветер, что гуляет здесь.
Вот снова вас загнали всех в этапку ,
Откуда дергают к себе по одному
И в ящик деревянный голых загоняя,
Досмотр полнейший и твой вход в тюрьму.
Бредешь по продолу в строю среди зеков,
Конвой провожает тебя,
Идет сортировка по камерам чётко,
Где ждут с нетерпеньем баул и тебя.
Вот названа камера, двери открыты,
Ты входишь под лязг двух замков,
Решётка и дверь за тобою закрыты,
Ты в камере, все, ты среди мужиков.
Знакомство проходит без всякого фарса,
Здесь нет стариков и статей,
Поэтому чаще среди заключенных
Здесь люди находят друзей
Здесь знают: пришел ты с этапа
И что ты на нем перенес,
Предложат поесть, чай согреют,
Никто не устроит допрос.
Здесь можно молчать хоть неделю -
Никто не осудит тебя,
Старайся лишь быть человеком.
Не любят, когда ты - свинья.
Не лезь в чужие разговоры,
Непонятно тебе что, спроси,
Здесь все за решеткой, в неволе,
И ты это сразу учти.
Не пробуй казаться всех выше:
Ты просто еще один зек
И если нормальным ты был на гражданке,
То будешь и здесь человек.
Стукачок поселился на нарах,
В камеру тихо с этапом зашел,
Посидел в уголке, огляделся
И неспешный завел разговор.
Мол, какой он крутой был на воле,
Как не раз уходил от ментов,
И сейчас делюга , мол, такая,
По которой мотал уже срок.
Мол, на зоне он вроде как дома,
Воля - плохо, а там всё - ништяк ,
Только жизнь хороша тем на зоне,
У кого есть покруче деляк.
Расщеперится тут первоходка,
Возвышая себя почём зря:
Круче нету меня на свободе,
А что шьют мне, все это фигня.
И пытаясь, возвысится вроде,
Он готов нести любой вздор,
Берет на себя, что угодно,
Подписав тем себе приговор.
Так всю ночь, махая руками,
Он готов без умолку болтать,
Ну, а утром его собеседник
Вызван будет в дежурную часть.
Сверят сводки с рассказом блатняжки
Где себя восхвалял паренёк,
Если только хоть что-то совпало,
То готов ему уже срок.
Вызывают его для допроса,
Излагают, что сам разболтал,
Закрепляют за лагерем плотно,
Хорошо, что далек Магадан.
В другую стукач сядет хату,
Где снова найдет болтуна,
И снова пойдут разговоры,
Всю ночь, чтоб успеть до утра.
Совет, кто сидит: не спешите
Братве свою душу открыть,
За длинный язык ваш ночами
Надолго вас могут закрыть.
В тюрьме, как на подводной лодке,
По камерам зеки сидят,
Но вахту не несут, как принято на флоте,
А только спят, играют и едят.
Все это днем, когда ж наступит вечер
И вой сирен разбудит тишину,
Тюрьма приходит вся в движенье,
Ночную жизнь ведет свою.
Здесь написать письмо ты можешь
В любую камеру - оно, туда дойдет без промедления
Спокойным будь ты за него.
Его дорожники по ниткам
Прогонят через всю тюрьму,
Не надо марок и конвертов
И визы не нужны ему.
Оно пойдет как по зеленке,
Запрет другим его читать,
Дорога для тюрьмы священна,
Когда идет по ней пробой,
Тюрьма на время замирает,
Следит, чтоб не случился сбой.
И вести шлют без искаженья,
Передавая по цепи, голосовые сообщенья,
Малявы шлют и бандюки .
Ночная жизнь была б прекрасной,
Коль не собак вой под окном,
Голодные они там, что ли,
Но, мы ж баланду эту жрем.
Бывают дни у нас разгрузки,
Когда капуста иль уха,
Воняет из котла в продоле,
Как будто кто насрал туда.
Для зека день тогда тяжелый
Полбулки хлеба и вода,
Вот рацион на сутки зека.
Не протянуть без доппайка.
В такие дни шуршат баулы
И достаются с закутков,
То, что давно прислали с воли,
Сейчас ты все сожрать готов.
Бульон, который на гражданке
Иль пресловутый бич пакет
Деликатесом здесь съедаешь,
Другого ничего здесь нет.
Конечно, сало и горчица
Заменят вам здесь сервелат,
А перенять бы кухню зеков
На воле повар был бы рад.
Ведь из совсем простых продуктов
Он сделает себе обед,
Наестся сам, накормит друга,
Живут так тюрьмы много лет.
Еще одна черта есть в тюрьмах,
Да впрочем, как и на Руси,
Нет хлама, всё здесь зеку нужно,
Все в дело может здесь идти.
Умельцы тут сидят такие,
Что если, что им нужно - дать,
Они такое вам сварганят,
В музеях можно выставлять.
Да не открытые таланты,
Сидят по тюрьмам и сизо,
Творят воистину шедевры,
Жаль, не оценит их никто.
Проснись, Россия, ото сна ты,
Взгляни на жизнь своих сынов,
Не повторяй ошибок старых,
Гони нахлебников, врагов.
Дорогу дай талантам, слышишь,
Козлов с дороги убери,
Свободой ты тогда задышишь
Без мрази, тварей, мишуры.
Тюрьму сравнил я с подлодкой,
Теперь объясню почему,
Лодка, когда погибает,
Идет с экипажем ко дну.
И здесь все спасутся иль гибнут,
Ведь морю совсем все равно,
Когда и кем ты родился
На дно, так, пожалуй, на дно.
Так же с тюрьмой что случится,
Спасается только конвой
У зека же шанса нет выжить,
Он в списках уже не живой.
Спасатели к ним не прибудут:
Погиб - так угодно судьбе,
И чтоб не случилось на хате,
Решеток - приказ - не вскрывать,
А выйти попробуют сами,
На месте их всех расстрелять!
И пусть ты еще не осужден,
Но кто разбираться начнет
За что здесь тебя завалили
И был за тобою ли срок.
Теперь вам понятно сравненье,
Какое имел я в виду,
Шанс есть у лодки на спасенье,
Для зека я шанс не найду.
Так будьте гуманными люди,
Мне жалко и тех, и других,
О моряках - напишут все газеты,
О зеках - лишь вспомнят на хатах блатных.
И те, и другие ведь люди,
И матери ждут их домой:
Один - это холм с номерочком,
Другой - для России Герой.
Ну, что стоишь, собой доволен, на продоле,
Кривой улыбкой, озаряясь, весь,
С дубинкою в руках, ты мнишь себя героем,
А в сущности цепной собаки и гестапо смесь.
Да, ты лощен, доволен ты работой,
Кайфуешь ты от власти над людьми,
Не знала видно мать твоя, когда рожала,
Что вырастит из детища любви.
И выросло дитяти всем на диво -
Розовощек, плечистый карапуз,
Где нужен труд физический, он смылся,
Где на людей орать - он тут как тут.
Такие, видимо, для власти люди
Порой нужней, чем те, что любят труд,
Таким скажи лишь "фас" - и будь уверен:
С дороги к власти всех подряд сметут.
Неважно, кто: старик или ребенок,
Пусть даже мать стоит на их пути,
Во взгляде алчность, пустота и злоба,
Предел мечтанья - званья и чины.
Учтите ж, наконец, вы - символ власти-
Терпеть не будет долго вас народ,
Когда-нибудь проснется он от спячки,
Кто знает, как себя он с вами поведет.
Молите Бога, чтоб вас не убили,
За всю ту подлость, что чинили вы,
Не буду брать греха себе на душу,
Есть люди среди вас, но, в основном, скоты.
В общей сложности их около 100, могу продолжать?
Застыли зеки в камере в молчанье,
Дежурных, слушая в продоле крик,
Кричат фамилии, кто по этапу
Сегодня отправляется от них.
Подъехал ЗАК , конвой стоит шеренгой
И гонят нас в машину через строй,
Набив, как кильку в банку при засоле,
Везут колонной всех в тюрьму – домой.
Подъехали к воротам, не пускают:
В тюрьме - обед. Сидим, ждем два часа.
Как в лагере Освенцим иль Дахау
Фамилию твою лишь прокричат,
Идешь, статью и срок свой называя,
При этом головной убор, держа в руках.
Отметили, что прибыл ты с этапом,
Раздели и погнали на осмотр.
Дрожишь от холода, а врач в бушлате
На СПИД и сифилис пытается взять кровь.
Затем опять застывшим коридором
Тебя ведут в рентгенный кабинет,
Чтоб зек в фуфайке, синий от мороза,
Тебе сказал: ты - тубик или нет.
Прошел рентген, оделся, проклиная
Мороз и ветер, что гуляет здесь.
Вот снова вас загнали всех в этапку ,
Откуда дергают к себе по одному
И в ящик деревянный голых загоняя,
Досмотр полнейший и твой вход в тюрьму.
Бредешь по продолу в строю среди зеков,
Конвой провожает тебя,
Идет сортировка по камерам чётко,
Где ждут с нетерпеньем баул и тебя.
Вот названа камера, двери открыты,
Ты входишь под лязг двух замков,
Решётка и дверь за тобою закрыты,
Ты в камере, все, ты среди мужиков.
Знакомство проходит без всякого фарса,
Здесь нет стариков и статей,
Поэтому чаще среди заключенных
Здесь люди находят друзей
Здесь знают: пришел ты с этапа
И что ты на нем перенес,
Предложат поесть, чай согреют,
Никто не устроит допрос.
Здесь можно молчать хоть неделю -
Никто не осудит тебя,
Старайся лишь быть человеком.
Не любят, когда ты - свинья.
Не лезь в чужие разговоры,
Непонятно тебе что, спроси,
Здесь все за решеткой, в неволе,
И ты это сразу учти.
Не пробуй казаться всех выше:
Ты просто еще один зек
И если нормальным ты был на гражданке,
То будешь и здесь человек.
Стукачок поселился на нарах,
В камеру тихо с этапом зашел,
Посидел в уголке, огляделся
И неспешный завел разговор.
Мол, какой он крутой был на воле,
Как не раз уходил от ментов,
И сейчас делюга , мол, такая,
По которой мотал уже срок.
Мол, на зоне он вроде как дома,
Воля - плохо, а там всё - ништяк ,
Только жизнь хороша тем на зоне,
У кого есть покруче деляк.
Расщеперится тут первоходка,
Возвышая себя почём зря:
Круче нету меня на свободе,
А что шьют мне, все это фигня.
И пытаясь, возвысится вроде,
Он готов нести любой вздор,
Берет на себя, что угодно,
Подписав тем себе приговор.
Так всю ночь, махая руками,
Он готов без умолку болтать,
Ну, а утром его собеседник
Вызван будет в дежурную часть.
Сверят сводки с рассказом блатняжки
Где себя восхвалял паренёк,
Если только хоть что-то совпало,
То готов ему уже срок.
Вызывают его для допроса,
Излагают, что сам разболтал,
Закрепляют за лагерем плотно,
Хорошо, что далек Магадан.
В другую стукач сядет хату,
Где снова найдет болтуна,
И снова пойдут разговоры,
Всю ночь, чтоб успеть до утра.
Совет, кто сидит: не спешите
Братве свою душу открыть,
За длинный язык ваш ночами
Надолго вас могут закрыть.
В тюрьме, как на подводной лодке,
По камерам зеки сидят,
Но вахту не несут, как принято на флоте,
А только спят, играют и едят.
Все это днем, когда ж наступит вечер
И вой сирен разбудит тишину,
Тюрьма приходит вся в движенье,
Ночную жизнь ведет свою.
Здесь написать письмо ты можешь
В любую камеру - оно, туда дойдет без промедления
Спокойным будь ты за него.
Его дорожники по ниткам
Прогонят через всю тюрьму,
Не надо марок и конвертов
И визы не нужны ему.
Оно пойдет как по зеленке,
Запрет другим его читать,
Дорога для тюрьмы священна,
Когда идет по ней пробой,
Тюрьма на время замирает,
Следит, чтоб не случился сбой.
И вести шлют без искаженья,
Передавая по цепи, голосовые сообщенья,
Малявы шлют и бандюки .
Ночная жизнь была б прекрасной,
Коль не собак вой под окном,
Голодные они там, что ли,
Но, мы ж баланду эту жрем.
Бывают дни у нас разгрузки,
Когда капуста иль уха,
Воняет из котла в продоле,
Как будто кто насрал туда.
Для зека день тогда тяжелый
Полбулки хлеба и вода,
Вот рацион на сутки зека.
Не протянуть без доппайка.
В такие дни шуршат баулы
И достаются с закутков,
То, что давно прислали с воли,
Сейчас ты все сожрать готов.
Бульон, который на гражданке
Иль пресловутый бич пакет
Деликатесом здесь съедаешь,
Другого ничего здесь нет.
Конечно, сало и горчица
Заменят вам здесь сервелат,
А перенять бы кухню зеков
На воле повар был бы рад.
Ведь из совсем простых продуктов
Он сделает себе обед,
Наестся сам, накормит друга,
Живут так тюрьмы много лет.
Еще одна черта есть в тюрьмах,
Да впрочем, как и на Руси,
Нет хлама, всё здесь зеку нужно,
Все в дело может здесь идти.
Умельцы тут сидят такие,
Что если, что им нужно - дать,
Они такое вам сварганят,
В музеях можно выставлять.
Да не открытые таланты,
Сидят по тюрьмам и сизо,
Творят воистину шедевры,
Жаль, не оценит их никто.
Проснись, Россия, ото сна ты,
Взгляни на жизнь своих сынов,
Не повторяй ошибок старых,
Гони нахлебников, врагов.
Дорогу дай талантам, слышишь,
Козлов с дороги убери,
Свободой ты тогда задышишь
Без мрази, тварей, мишуры.
Тюрьму сравнил я с подлодкой,
Теперь объясню почему,
Лодка, когда погибает,
Идет с экипажем ко дну.
И здесь все спасутся иль гибнут,
Ведь морю совсем все равно,
Когда и кем ты родился
На дно, так, пожалуй, на дно.
Так же с тюрьмой что случится,
Спасается только конвой
У зека же шанса нет выжить,
Он в списках уже не живой.
Спасатели к ним не прибудут:
Погиб - так угодно судьбе,
И чтоб не случилось на хате,
Решеток - приказ - не вскрывать,
А выйти попробуют сами,
На месте их всех расстрелять!
И пусть ты еще не осужден,
Но кто разбираться начнет
За что здесь тебя завалили
И был за тобою ли срок.
Теперь вам понятно сравненье,
Какое имел я в виду,
Шанс есть у лодки на спасенье,
Для зека я шанс не найду.
Так будьте гуманными люди,
Мне жалко и тех, и других,
О моряках - напишут все газеты,
О зеках - лишь вспомнят на хатах блатных.
И те, и другие ведь люди,
И матери ждут их домой:
Один - это холм с номерочком,
Другой - для России Герой.
Ну, что стоишь, собой доволен, на продоле,
Кривой улыбкой, озаряясь, весь,
С дубинкою в руках, ты мнишь себя героем,
А в сущности цепной собаки и гестапо смесь.
Да, ты лощен, доволен ты работой,
Кайфуешь ты от власти над людьми,
Не знала видно мать твоя, когда рожала,
Что вырастит из детища любви.
И выросло дитяти всем на диво -
Розовощек, плечистый карапуз,
Где нужен труд физический, он смылся,
Где на людей орать - он тут как тут.
Такие, видимо, для власти люди
Порой нужней, чем те, что любят труд,
Таким скажи лишь "фас" - и будь уверен:
С дороги к власти всех подряд сметут.
Неважно, кто: старик или ребенок,
Пусть даже мать стоит на их пути,
Во взгляде алчность, пустота и злоба,
Предел мечтанья - званья и чины.
Учтите ж, наконец, вы - символ власти-
Терпеть не будет долго вас народ,
Когда-нибудь проснется он от спячки,
Кто знает, как себя он с вами поведет.
Молите Бога, чтоб вас не убили,
За всю ту подлость, что чинили вы,
Не буду брать греха себе на душу,
Есть люди среди вас, но, в основном, скоты.
В общей сложности их около 100, могу продолжать?
Святое дело, чтоб на шмоне
У зеков выбить весь запрет.
Перерываются все вещи,
Находят то, чего и нет.
Здесь каждый день свои законы,
Они зависят от того,
Кто будет старшим на продоле
И настроенье как его.
Иметь здесь можно телевизор,
Но если "громко" он орет.
Его уносят на простуке ,
Плати и вновь возьмешь его.
«Квартира»; где ютятся зеки,
Два с половиною на пять,
Как после обыска заходишь,
Её, конечно, не узнать.
Баулы в центре, шпонки смяты,
Работы снова на полдня,
А чем ещё заняться зеку,
Когда весь дом его - тюрьма.
И сколько бы он не пытался
Создать вокруг себя уют,
Всегда при шмоне есть такие,
Что это сделать не дают.
Картинки, что сырые стенки
Пытаются собой прикрыть,
Срываются с одной поправкой,
Чтоб не могли подкоп закрыть.
И, развлекаясь ежедневно,
Охрана, вроде бы шутя,
Тем самым унижает зека,
Пытаясь вознести себя.
Вот так занятие охране -
Все в камере перевернуть,
А зеку остается только
Свой срок без стресса дотянуть
Бывает это удаётся
И, приспособившись к всему,
На воле просто не живется,
Он попадает вновь в тюрьму.
И неспроста в Сизо на стенах
На всех написано порой
Тюрьма не х...
Садись не бойся.
Пройдет твой срок –
Уйдёшь домой!!!
По нашим камерам за деньги
Туристов можно проводить,
По колориту фраз на стенах
С рейхстагом можно лишь сравнить.
Согласен, что писать на стенах,
Тем более, где он живет,
Нормальный человек не будет,
Он просто отсидит свой срок.
Но малолетки шумовые
На стенах пишут "Здесь был я"
Свой адрес пишут, погремуху,
Статью и глупость, как всегда.
Собрать по камерам все вирши,
Хранимые стеной века,
Откинув те, где нету смысла,
Оставив те, где есть душа.
________
Лучше искать по тюрьмам сына,
Чем дочь искать по кабакам,
Простая истина, казалось,
Глубокий смысл, скажу, в ней вам.
Пацан беспечен и азартен, неуправляемый порой,
Мечтает выглядеть он старше,
И показать всем что герой.
Вот он в кругу таких же малых,
Достоинство храня своё,
Курить пытается сначала,
Затем, конечно, пьёт вино.
Играет в карты неумело,
В душе мечтая о тех днях,
Когда небрежно бросит деньги
С победной искоркой в глазах.
Затем застолья пойдут чаще,
Девчата будут, кабаки,
И денег требуется больше,
Работать лень и не с руки.
И вот они "подзарядившись",
Идут на первый свой гоп стоп,
Изрядно там перетрусившись,
Поход, считают в стан врагов.
А деньги чуть зашевелились,
И возрастает спрос у них,
Родители! Вот в это время
Не оставляйте их одних.
Где лаской, где угрозой, может,
Старайтесь мир его понять,
Момент упустите немного —
Погибнет сын, начнёт Вам врать.
Попасть в компанию дурную
В наш век легко, как дважды два,
Курнуть сперва; сесть на иголку,
Всё, жизнь пропащая пошла.
И если парня хоть немного
Возможно силой удержать,
С девчонкой всё куда сложнее,
Её лишь лаской можно взять.
Тут мать должна ей стать подругой
Во всём пример ей подавать,
И только так, считаю можно,
Беды вам в доме избежать.
Боритесь матери за дочек,
Не дайте им скатиться вниз.
И от любви не торопитесь
Исполнить их любой каприз.
Дитя, как говорят в народе,
Жизнь познаёт с младых ногтей,
Чем раньше станете друзьями,
Тем легче жить и веселей.
Да, тяжело сидеть, когда ты знаешь,
Что мразь, которая должна быть здесь,
Других спокойно подставляет,
Спасая свой мундир и честь.
Но ты скажи, как можно этой твари
Спокойно по земле ходить,
Жить средь людей, подолгу ожидая,
Как тех, кто кормит их, больнее укусить?
Да, в подлости им нету равных,
Всё делают исподтишка,
Открыто действовать не могут,
Уроды в жизни, их кишка тонка.
Скажи, чего та мразь добилась,
Пытаясь лбами нас столкнуть с тобой?
И видя, что не получилось,
Шаг новый подлый сделать свой.
Как хитро мразь он всё продумал,
Заяву пишет на своих,
Расчёт простой – спасая шкуру,
Секреты выдаёт других.
Ты б видела глаза той мрази,
Когда зажатый в угол, он
Краснел, кричал и заикался
В штаны насрал, во всём сознался,
Расписку даже написал,
Но в душе своей поганой
Он планы мести составлял.
Частично планы его сбылись:
Тяну я срок – он чист пока,
Но выйду я, и мразь узнает,
Как жизнь на воле «хороша!»
На судьбу нельзя мне обижаться,
Хоть и бьёт порой по голове,
Были ж у меня минуты счастья,
До того как побывал в тюрьме.
Но тюрьму не выкинуть из жизни
Видимо, что это мой злой рок,
Просто время выделено свыше,
Чтоб спокойно жизнь осмыслить смог.
Вспомнить детство, отрочество, юность
Не спеша ошибки все признать,
Вспомнить мысли, действия, поступки
И оценку жизни своей дать.
Если быть критичным и суровым,
Честно взвесить против все и за,
В жизни были разные поступки,
Но, а больше всё же за,
Да, я дурковал, когда учился.
Да, я дурковал, когда служил,
Также дурковал, когда женился,
Но никому зла не желал, не мстил.
Помогал, когда имел возможность,
Ничего не требуя в замен.
Может это просто чувство долга,
Может просто время перемен.
На тюрьме играют в карты, нарды
Собрав вокруг себя лохов,
В игру стараясь затянуть «отважных»,
Короче, глупых мужиков.
Играя вроде еле-еле и проиграв ему сперва,
Досадуя, что карты нету,
В кураж вгоняют мужика.
Сперва игра без интереса,
Тут можешь просто ремезить,
За проигрыш ты не в ответе
И долг нельзя с тебя спросить.
Затем игра покруче будет
С простым названьем «просто так»
И если здесь ты проиграешь,
Быть пидаром тебе, мудак.
Ещё игра есть с интересом
Идёт на всё, что только есть,
Продуешься за час до нитки,
Отдашь, долг в картах – это честь.
Закон один для тюрем и для зоны:
Играть не можешь – не садись.
В азарте проиграть ты сможешь
Машину, дачу, дом и жизнь.
И даже если не играешь,
Держись от них ты в стороне:
Любой твой жест, любое слово
Придётся долг платить тебе.
И не докажешь, что моргнул ты,
Зевнул иль просто кашлянул,
Ты подавал о картах знаки,
А это значит шульманул.
Суперледи если действительно интересна моя писанина скинь свой адрес на мое мыло вышлю всю книжку только не пререплетеную. Или потихоньку буду ее копировать, жаль рисунки сделаные в тюрьме не копируются, в книге они есть.
У зеков выбить весь запрет.
Перерываются все вещи,
Находят то, чего и нет.
Здесь каждый день свои законы,
Они зависят от того,
Кто будет старшим на продоле
И настроенье как его.
Иметь здесь можно телевизор,
Но если "громко" он орет.
Его уносят на простуке ,
Плати и вновь возьмешь его.
«Квартира»; где ютятся зеки,
Два с половиною на пять,
Как после обыска заходишь,
Её, конечно, не узнать.
Баулы в центре, шпонки смяты,
Работы снова на полдня,
А чем ещё заняться зеку,
Когда весь дом его - тюрьма.
И сколько бы он не пытался
Создать вокруг себя уют,
Всегда при шмоне есть такие,
Что это сделать не дают.
Картинки, что сырые стенки
Пытаются собой прикрыть,
Срываются с одной поправкой,
Чтоб не могли подкоп закрыть.
И, развлекаясь ежедневно,
Охрана, вроде бы шутя,
Тем самым унижает зека,
Пытаясь вознести себя.
Вот так занятие охране -
Все в камере перевернуть,
А зеку остается только
Свой срок без стресса дотянуть
Бывает это удаётся
И, приспособившись к всему,
На воле просто не живется,
Он попадает вновь в тюрьму.
И неспроста в Сизо на стенах
На всех написано порой
Тюрьма не х...
Садись не бойся.
Пройдет твой срок –
Уйдёшь домой!!!
По нашим камерам за деньги
Туристов можно проводить,
По колориту фраз на стенах
С рейхстагом можно лишь сравнить.
Согласен, что писать на стенах,
Тем более, где он живет,
Нормальный человек не будет,
Он просто отсидит свой срок.
Но малолетки шумовые
На стенах пишут "Здесь был я"
Свой адрес пишут, погремуху,
Статью и глупость, как всегда.
Собрать по камерам все вирши,
Хранимые стеной века,
Откинув те, где нету смысла,
Оставив те, где есть душа.
________
Лучше искать по тюрьмам сына,
Чем дочь искать по кабакам,
Простая истина, казалось,
Глубокий смысл, скажу, в ней вам.
Пацан беспечен и азартен, неуправляемый порой,
Мечтает выглядеть он старше,
И показать всем что герой.
Вот он в кругу таких же малых,
Достоинство храня своё,
Курить пытается сначала,
Затем, конечно, пьёт вино.
Играет в карты неумело,
В душе мечтая о тех днях,
Когда небрежно бросит деньги
С победной искоркой в глазах.
Затем застолья пойдут чаще,
Девчата будут, кабаки,
И денег требуется больше,
Работать лень и не с руки.
И вот они "подзарядившись",
Идут на первый свой гоп стоп,
Изрядно там перетрусившись,
Поход, считают в стан врагов.
А деньги чуть зашевелились,
И возрастает спрос у них,
Родители! Вот в это время
Не оставляйте их одних.
Где лаской, где угрозой, может,
Старайтесь мир его понять,
Момент упустите немного —
Погибнет сын, начнёт Вам врать.
Попасть в компанию дурную
В наш век легко, как дважды два,
Курнуть сперва; сесть на иголку,
Всё, жизнь пропащая пошла.
И если парня хоть немного
Возможно силой удержать,
С девчонкой всё куда сложнее,
Её лишь лаской можно взять.
Тут мать должна ей стать подругой
Во всём пример ей подавать,
И только так, считаю можно,
Беды вам в доме избежать.
Боритесь матери за дочек,
Не дайте им скатиться вниз.
И от любви не торопитесь
Исполнить их любой каприз.
Дитя, как говорят в народе,
Жизнь познаёт с младых ногтей,
Чем раньше станете друзьями,
Тем легче жить и веселей.
Да, тяжело сидеть, когда ты знаешь,
Что мразь, которая должна быть здесь,
Других спокойно подставляет,
Спасая свой мундир и честь.
Но ты скажи, как можно этой твари
Спокойно по земле ходить,
Жить средь людей, подолгу ожидая,
Как тех, кто кормит их, больнее укусить?
Да, в подлости им нету равных,
Всё делают исподтишка,
Открыто действовать не могут,
Уроды в жизни, их кишка тонка.
Скажи, чего та мразь добилась,
Пытаясь лбами нас столкнуть с тобой?
И видя, что не получилось,
Шаг новый подлый сделать свой.
Как хитро мразь он всё продумал,
Заяву пишет на своих,
Расчёт простой – спасая шкуру,
Секреты выдаёт других.
Ты б видела глаза той мрази,
Когда зажатый в угол, он
Краснел, кричал и заикался
В штаны насрал, во всём сознался,
Расписку даже написал,
Но в душе своей поганой
Он планы мести составлял.
Частично планы его сбылись:
Тяну я срок – он чист пока,
Но выйду я, и мразь узнает,
Как жизнь на воле «хороша!»
На судьбу нельзя мне обижаться,
Хоть и бьёт порой по голове,
Были ж у меня минуты счастья,
До того как побывал в тюрьме.
Но тюрьму не выкинуть из жизни
Видимо, что это мой злой рок,
Просто время выделено свыше,
Чтоб спокойно жизнь осмыслить смог.
Вспомнить детство, отрочество, юность
Не спеша ошибки все признать,
Вспомнить мысли, действия, поступки
И оценку жизни своей дать.
Если быть критичным и суровым,
Честно взвесить против все и за,
В жизни были разные поступки,
Но, а больше всё же за,
Да, я дурковал, когда учился.
Да, я дурковал, когда служил,
Также дурковал, когда женился,
Но никому зла не желал, не мстил.
Помогал, когда имел возможность,
Ничего не требуя в замен.
Может это просто чувство долга,
Может просто время перемен.
На тюрьме играют в карты, нарды
Собрав вокруг себя лохов,
В игру стараясь затянуть «отважных»,
Короче, глупых мужиков.
Играя вроде еле-еле и проиграв ему сперва,
Досадуя, что карты нету,
В кураж вгоняют мужика.
Сперва игра без интереса,
Тут можешь просто ремезить,
За проигрыш ты не в ответе
И долг нельзя с тебя спросить.
Затем игра покруче будет
С простым названьем «просто так»
И если здесь ты проиграешь,
Быть пидаром тебе, мудак.
Ещё игра есть с интересом
Идёт на всё, что только есть,
Продуешься за час до нитки,
Отдашь, долг в картах – это честь.
Закон один для тюрем и для зоны:
Играть не можешь – не садись.
В азарте проиграть ты сможешь
Машину, дачу, дом и жизнь.
И даже если не играешь,
Держись от них ты в стороне:
Любой твой жест, любое слово
Придётся долг платить тебе.
И не докажешь, что моргнул ты,
Зевнул иль просто кашлянул,
Ты подавал о картах знаки,
А это значит шульманул.
Суперледи если действительно интересна моя писанина скинь свой адрес на мое мыло вышлю всю книжку только не пререплетеную. Или потихоньку буду ее копировать, жаль рисунки сделаные в тюрьме не копируются, в книге они есть.
Пропал сезон! Накрылася охота!
Напрасно ждали мы его, Адель.
Снег выпал в декабре,
Впервые за последние три года,
И вою я от злости и тоски,
Окно, морозом разукрашенное, видя,
С тройной решёткой впереди.
И загнанный, как зверь, в ловушку жизни,
Ты ждёшь, когда охотник подойдёт,
А это значит: суд дождаться нужно,
Который вынесет тебе по жизни срок.
В сравнении охотника и зверя
Здесь перевес на стороне суда,
Ты в клетке и лишен передвиженья,
А это, вам скажу не ерунда.
Ведь даже волк, обложенный флажками,
Имеет шанс ходить и путать слел,
А человек, который «царь природы»,
Готов за власть убрать с дороги всех.
А нашу жизнь и не сравнить со стаей,
Здесь ценят только звёзды и чины.
Порой бездарности, как поплавок,
Стремительно на самый верх всплывают,
И только от него пошли круги,
Его льстецы и подхалимы окружают,
Пытаясь под шумок создать себе уют,
Деля Россию, как пирог, кусками
Народу крошки со стола стряхнут.
Но как стряхнут? Рекламно и помпезно,
Смотри, народ, мы за тебя душой,
Но та душа черна от алчности и злобы,
Убить готовы всех за свой покой.
Шумиху поднимают за копейки,
Все деньги оставляя для себя.
Да, что там деньги, как царьки по жизни
Жируют у народа на виду
За что другим грозят тюрьмою,
С экранов прославляют жизнь свою.
Кому из смертных по весне, скажи мне,
Асфальт в тайге проложат, подвезут,
Тепло оденут, снег сметут нависший,
Двух медвежат с медведицей возьмут.
Потом на всю страну охоту эту
Транслируют, как дорогой трофей,
И Черномырдин сравнивал охоту,
Свою охоту, с той, что у царей.
А рядовой охотник платит взносы,
Ждёт день открытья с трепетом в душе,
Её откроют, когда птица на отлёте,
Глубокой осенью он отпуск свой берёт
Три дня в неделю, часто в холостую,
С утра до вечера он по полям бредёт.
Помимо дней есть норма для отстрела,
Хоть взносы честно платит он в казну,
Охота в радость только лишь для знати,
Для них закон не писан почему?
На плавнях наших осенью для финов
Запретов нет по дням и лучший лёт,
Стреляют всё, что ползает, летает,
Ведь фин патрон не бережёт.
Попробовал бы ты охотник русский,
Убить случайно, что в путёвке нет,
Тут сразу егеря, ОМОН, охотоведы,
Прощай навек охотничий билет.
Вот так, влача своё существованье,
В душе лелея предков страсть,
Ты балансируешь на грани фола,
Стремясь хоть в браконьеры не попасть.
Да жизнь прекрасна власть держащих,
Подмяли все законы под себя,
Народ молчит, попрятавшись по норам
Имея целый штат вместо царя.
Отлично ещё помнят тридцать третий
Репрессий шквал, что был в тридцать седьмом
Затих народ, закрытый в стойла,
Богатым – слава и ворам – почёт.
Да много в наше время криминала,
Но я не слышал, чтоб в последний год
В суде каком-то дело разбиралось
Над теми, кто обворовал народ.
Зато суды, забитые делами,
Полграмма анаши или патрон,
Жену от хулигана защищая,
Дал в лоб, вот точно криминал
Семь месяцев в тюрьме
Ждёт рассмотренья дела,
Зачинщик жалобами всех уж забодал.
Всем пишет, что избит напрасно,
Виновен, кто жену от мрази защищал.
Амнистии убийцам и бандитам,
Боевикам поблажки всех мастей,
Зима настала, холодно в лесу вам,
В дома идите греться поскорей.
Весной, когда земля проснётся,
Бюджет на войну утвердят,
Патронов, оружья подкинут
И новых солдат подшустрят.
Да, много по жизни примеров:
Ведь люди живут не в лесу,
Терпенье имеет пределы,
Народ всколыхнётся не вдруг.
Учтите же, власть придержащие,
Россия коль вам дорога,
Вернитесь к народу скорее,
Коль есть ещё честь, господа!
Спасибо внучка за подушку,
Что послала ты деду в тюрьму,
На ней снятся сны лишь о доме,
Хоть ночей я здесь и не сплю.
Жаль, что ты без меня подрастаешь,
Возраст твой самый лучший сейчас,
Пришли мне сюда своё фото,
Чтоб я мысленно был среди вас.
Так расти же, Анютка, скорее,
Радуй всех своим смехом вокруг.
Будь серьёзной, когда это нужно
И не надо капризничать вдруг.
Ещё раз большое спасибо,
Я целую тебя горячо,
Расти здоровой, красивой, счастоивой,
Чтоб не сглазить, «тьфу, тьфу» чрез плечо.
Опять этап загнали в Геленджик,
Неделю в КПЗ сижу я без движенья,
В гестапо даже пытки не было такой,
Домой привезти и держать в заточенье.
Неделю на нарах сижу, полумрак,
Читать невозможно, писать не дают,
И нары тебе как последний приют.
Огрызок в щели отыскав грифелька,
Что пальцы с трудом его держат,
Доволен и счастлив ты, как никогда,
Что мысли твои бумага удержит.
Бессонная ночь в декабре бесконечна
И мысли одна за другой,
Рождаясь в мозгу воспаленном,
Ложаться строка за строкой.
А мысли у зека какие?
Как дети, как мать, как жена?
Хочется выть или плакать, такая бывает тоска,
Что лезешь порою на стену,
Решётку готов перегрысть.
Со временем это проходит
И ты, покаряясь судьбе,
Сутки лежишь не вставая,
От всех отвернувшись к стене.
Твой взгляд устремлён в одну точку,
Видит картину одну –
С тебя снимают оковы,
И ты покидаешь тюрьму.
На воле, вздохнув полной грудью,
Уняв в коленях дрожь,
Не веря в своё ещё счастье,
На ватных ногах ты бредёшь.
Напрасно ждали мы его, Адель.
Снег выпал в декабре,
Впервые за последние три года,
И вою я от злости и тоски,
Окно, морозом разукрашенное, видя,
С тройной решёткой впереди.
И загнанный, как зверь, в ловушку жизни,
Ты ждёшь, когда охотник подойдёт,
А это значит: суд дождаться нужно,
Который вынесет тебе по жизни срок.
В сравнении охотника и зверя
Здесь перевес на стороне суда,
Ты в клетке и лишен передвиженья,
А это, вам скажу не ерунда.
Ведь даже волк, обложенный флажками,
Имеет шанс ходить и путать слел,
А человек, который «царь природы»,
Готов за власть убрать с дороги всех.
А нашу жизнь и не сравнить со стаей,
Здесь ценят только звёзды и чины.
Порой бездарности, как поплавок,
Стремительно на самый верх всплывают,
И только от него пошли круги,
Его льстецы и подхалимы окружают,
Пытаясь под шумок создать себе уют,
Деля Россию, как пирог, кусками
Народу крошки со стола стряхнут.
Но как стряхнут? Рекламно и помпезно,
Смотри, народ, мы за тебя душой,
Но та душа черна от алчности и злобы,
Убить готовы всех за свой покой.
Шумиху поднимают за копейки,
Все деньги оставляя для себя.
Да, что там деньги, как царьки по жизни
Жируют у народа на виду
За что другим грозят тюрьмою,
С экранов прославляют жизнь свою.
Кому из смертных по весне, скажи мне,
Асфальт в тайге проложат, подвезут,
Тепло оденут, снег сметут нависший,
Двух медвежат с медведицей возьмут.
Потом на всю страну охоту эту
Транслируют, как дорогой трофей,
И Черномырдин сравнивал охоту,
Свою охоту, с той, что у царей.
А рядовой охотник платит взносы,
Ждёт день открытья с трепетом в душе,
Её откроют, когда птица на отлёте,
Глубокой осенью он отпуск свой берёт
Три дня в неделю, часто в холостую,
С утра до вечера он по полям бредёт.
Помимо дней есть норма для отстрела,
Хоть взносы честно платит он в казну,
Охота в радость только лишь для знати,
Для них закон не писан почему?
На плавнях наших осенью для финов
Запретов нет по дням и лучший лёт,
Стреляют всё, что ползает, летает,
Ведь фин патрон не бережёт.
Попробовал бы ты охотник русский,
Убить случайно, что в путёвке нет,
Тут сразу егеря, ОМОН, охотоведы,
Прощай навек охотничий билет.
Вот так, влача своё существованье,
В душе лелея предков страсть,
Ты балансируешь на грани фола,
Стремясь хоть в браконьеры не попасть.
Да жизнь прекрасна власть держащих,
Подмяли все законы под себя,
Народ молчит, попрятавшись по норам
Имея целый штат вместо царя.
Отлично ещё помнят тридцать третий
Репрессий шквал, что был в тридцать седьмом
Затих народ, закрытый в стойла,
Богатым – слава и ворам – почёт.
Да много в наше время криминала,
Но я не слышал, чтоб в последний год
В суде каком-то дело разбиралось
Над теми, кто обворовал народ.
Зато суды, забитые делами,
Полграмма анаши или патрон,
Жену от хулигана защищая,
Дал в лоб, вот точно криминал
Семь месяцев в тюрьме
Ждёт рассмотренья дела,
Зачинщик жалобами всех уж забодал.
Всем пишет, что избит напрасно,
Виновен, кто жену от мрази защищал.
Амнистии убийцам и бандитам,
Боевикам поблажки всех мастей,
Зима настала, холодно в лесу вам,
В дома идите греться поскорей.
Весной, когда земля проснётся,
Бюджет на войну утвердят,
Патронов, оружья подкинут
И новых солдат подшустрят.
Да, много по жизни примеров:
Ведь люди живут не в лесу,
Терпенье имеет пределы,
Народ всколыхнётся не вдруг.
Учтите же, власть придержащие,
Россия коль вам дорога,
Вернитесь к народу скорее,
Коль есть ещё честь, господа!
Спасибо внучка за подушку,
Что послала ты деду в тюрьму,
На ней снятся сны лишь о доме,
Хоть ночей я здесь и не сплю.
Жаль, что ты без меня подрастаешь,
Возраст твой самый лучший сейчас,
Пришли мне сюда своё фото,
Чтоб я мысленно был среди вас.
Так расти же, Анютка, скорее,
Радуй всех своим смехом вокруг.
Будь серьёзной, когда это нужно
И не надо капризничать вдруг.
Ещё раз большое спасибо,
Я целую тебя горячо,
Расти здоровой, красивой, счастоивой,
Чтоб не сглазить, «тьфу, тьфу» чрез плечо.
Опять этап загнали в Геленджик,
Неделю в КПЗ сижу я без движенья,
В гестапо даже пытки не было такой,
Домой привезти и держать в заточенье.
Неделю на нарах сижу, полумрак,
Читать невозможно, писать не дают,
И нары тебе как последний приют.
Огрызок в щели отыскав грифелька,
Что пальцы с трудом его держат,
Доволен и счастлив ты, как никогда,
Что мысли твои бумага удержит.
Бессонная ночь в декабре бесконечна
И мысли одна за другой,
Рождаясь в мозгу воспаленном,
Ложаться строка за строкой.
А мысли у зека какие?
Как дети, как мать, как жена?
Хочется выть или плакать, такая бывает тоска,
Что лезешь порою на стену,
Решётку готов перегрысть.
Со временем это проходит
И ты, покаряясь судьбе,
Сутки лежишь не вставая,
От всех отвернувшись к стене.
Твой взгляд устремлён в одну точку,
Видит картину одну –
С тебя снимают оковы,
И ты покидаешь тюрьму.
На воле, вздохнув полной грудью,
Уняв в коленях дрожь,
Не веря в своё ещё счастье,
На ватных ногах ты бредёшь.
Когда мы встретились, я говорила, помнишь:
"Оставь воспоминанья позади
Груз за спиною зря годами носишь
Ты брось его подальше и уйди
Смотри как я- и ты поймешь как надо...."
Я тоже много за спиной несла....
Считала, что они должны быть рядом....
Я их хранила, долго....берегла....
Я их несла того не замечая,
Что ноша тяжелей день ото дня
И что теперь они уж не питают
А день за днем лишают сил меня....
Тогда с моею ношею бесценной....
Рассталась, ее сбросив в полутьме
И приняла подарок драгоценный,
Что ты, Судьба, отдать пыталась мне.....
********************************************************
Не дай нам Бог...... но если все пройдет,
Избавлюсь от ненеужного похмелья
Воспоминанья кину в рюкзачок.......
И зашвырну в глубокое ущелье....
Как будто не было их никогда
А это все мне только лишь приснилось....
Как будто не любила, не ждала
Я их сотру, чтоб жизнь переменилась.
Без жалости, без злости и без слез....
Принес Вас ветер....он же и унес....
"Оставь воспоминанья позади
Груз за спиною зря годами носишь
Ты брось его подальше и уйди
Смотри как я- и ты поймешь как надо...."
Я тоже много за спиной несла....
Считала, что они должны быть рядом....
Я их хранила, долго....берегла....
Я их несла того не замечая,
Что ноша тяжелей день ото дня
И что теперь они уж не питают
А день за днем лишают сил меня....
Тогда с моею ношею бесценной....
Рассталась, ее сбросив в полутьме
И приняла подарок драгоценный,
Что ты, Судьба, отдать пыталась мне.....
********************************************************
Не дай нам Бог...... но если все пройдет,
Избавлюсь от ненеужного похмелья
Воспоминанья кину в рюкзачок.......
И зашвырну в глубокое ущелье....
Как будто не было их никогда
А это все мне только лишь приснилось....
Как будто не любила, не ждала
Я их сотру, чтоб жизнь переменилась.
Без жалости, без злости и без слез....
Принес Вас ветер....он же и унес....
* * *
Жизнь бросает мою оболочку
То в пустыню, то в лес, то в тюрьму.
Не хотел бы последнюю точку
Я поставить на этом кругу.
Я сижу сейчас здесь, а тот камень
В Капчагайских лиловых горах
На котором сидел я, врастает
Всё по-прежнему в землю. В местах
Где бывал я когда-то так счастлив,
Через кручи идя напрямик,
Побывать бы хотя бы той частью,
Что душою зовётся на миг.
Но моя оболочка сильнее.
Душу крепко зажала в себе
И таскает повсюду. Вернее
Волочит за собой по земле.
* * *
Ночь дождливая, Долгая морось
Зарядила ещё с утреца.
Мне не снится. К этапу готовлюсь.
Может это начало конца.
На ещё один шаг ближе к воле,
На ещё один перегон.
Этот дождь моросящий запомню
Как Бутырки прощальный поклон.
А напротив на корпусе слышно
Как вода вниз срывается влёт
И из решки под самою крышей
Кто-то грустную песню поёт.
* * *
Серые ватники, чёрные шапки.
Рожи красные. Сильный мороз.
С ветра ёжимся. Руки в охапку.
Вот действительно чёрт нас занёс
В эту Богом забытую зону
Проводить наши лучшие дни.
Сетки, вышки, стальные загоны
И прожекторов злые огни.
* * *
Я живу чужою чьей-то жизнью,
А свою оставил вдалеке.
Побывал на собственной я тризне
И в дорогу пущен налегке.
Взял с собой одни воспоминанья,
Да и те тускнеют с каждым днём.
Наши мимолётные свиданья
Будто-бы подёрнуты огнём.
С каждым днём всё дальше наши встречи,
Только помню ярко до сих пор
Тот последний наш прощальный вечер,
Тот последний быстрый разговор.
Жизнь бросает мою оболочку
То в пустыню, то в лес, то в тюрьму.
Не хотел бы последнюю точку
Я поставить на этом кругу.
Я сижу сейчас здесь, а тот камень
В Капчагайских лиловых горах
На котором сидел я, врастает
Всё по-прежнему в землю. В местах
Где бывал я когда-то так счастлив,
Через кручи идя напрямик,
Побывать бы хотя бы той частью,
Что душою зовётся на миг.
Но моя оболочка сильнее.
Душу крепко зажала в себе
И таскает повсюду. Вернее
Волочит за собой по земле.
* * *
Ночь дождливая, Долгая морось
Зарядила ещё с утреца.
Мне не снится. К этапу готовлюсь.
Может это начало конца.
На ещё один шаг ближе к воле,
На ещё один перегон.
Этот дождь моросящий запомню
Как Бутырки прощальный поклон.
А напротив на корпусе слышно
Как вода вниз срывается влёт
И из решки под самою крышей
Кто-то грустную песню поёт.
* * *
Серые ватники, чёрные шапки.
Рожи красные. Сильный мороз.
С ветра ёжимся. Руки в охапку.
Вот действительно чёрт нас занёс
В эту Богом забытую зону
Проводить наши лучшие дни.
Сетки, вышки, стальные загоны
И прожекторов злые огни.
* * *
Я живу чужою чьей-то жизнью,
А свою оставил вдалеке.
Побывал на собственной я тризне
И в дорогу пущен налегке.
Взял с собой одни воспоминанья,
Да и те тускнеют с каждым днём.
Наши мимолётные свиданья
Будто-бы подёрнуты огнём.
С каждым днём всё дальше наши встречи,
Только помню ярко до сих пор
Тот последний наш прощальный вечер,
Тот последний быстрый разговор.
* * *
Чифир выжат и кружка по кругу
Поплыла с остановкой хмельной.
Оттого ли добрее друг к другу
Стали мы, что напиток дурной
Заглушает мирские утраты
Или боль помогает унять…
Три глоточка на каждого брата
И по третьему кругу опять.
Мы всю ночь чифирим до упаду,
Мы как бусы на нитке одной.
Все повязаны общим обрядом,
Все повязаны общей бедой.
Проболтали всю ночь, проиграли,
Только сладкая горечь во рту.
Чифир кончился, кружку убрали,
Ночь прошла – значит надо ко сну.
Чифир выжат и кружка по кругу
Поплыла с остановкой хмельной.
Оттого ли добрее друг к другу
Стали мы, что напиток дурной
Заглушает мирские утраты
Или боль помогает унять…
Три глоточка на каждого брата
И по третьему кругу опять.
Мы всю ночь чифирим до упаду,
Мы как бусы на нитке одной.
Все повязаны общим обрядом,
Все повязаны общей бедой.
Проболтали всю ночь, проиграли,
Только сладкая горечь во рту.
Чифир кончился, кружку убрали,
Ночь прошла – значит надо ко сну.
Всё ещё без тебя...
Пеленают мучительно дни
Долгий срок ожиданья мечтами,
Как бы вместе мы, но одни,
Мы один на один бьёмся сами...
Рвём сомненья, ломаем мосты,
Слёзы больно-бесслёзно рыдают,
И никто, ни один, только ты,
И слова твои веру спасают...
А объятья... Какие они?..
Все зазубрины жизни понятны,
Ты вторгаешься в тёмные сны,
Жаль, ошибки уже безвозвратны,
Чтоб вернуть бы всё вспять -
Повторить? Ни за что не позволю...
Бьётся муками сердце опять,
Как хочу я тебя... И на волю!..
Вся забота и нежность мои
Так жалеют тебя и ругают,
Молоточки-минуты все дни
Опостылости счёт обновляют.
Пеленают мучительно дни
Долгий срок ожиданья мечтами,
Как бы вместе мы, но одни,
Мы один на один бьёмся сами...
Рвём сомненья, ломаем мосты,
Слёзы больно-бесслёзно рыдают,
И никто, ни один, только ты,
И слова твои веру спасают...
А объятья... Какие они?..
Все зазубрины жизни понятны,
Ты вторгаешься в тёмные сны,
Жаль, ошибки уже безвозвратны,
Чтоб вернуть бы всё вспять -
Повторить? Ни за что не позволю...
Бьётся муками сердце опять,
Как хочу я тебя... И на волю!..
Вся забота и нежность мои
Так жалеют тебя и ругают,
Молоточки-минуты все дни
Опостылости счёт обновляют.
Попадалово
Я готова вложить в тебя время,
Хоть и дорого, - думаю, - стОит,
И совсем, и ни капли не бремя,
А врагов это, верно, расстроит...
Я готова пожертвовать ролью
Умной дуры, немного разгульной,
Стану верной и сильной женою,
С хитрецою в глазах, но покорной.
Я такого ещё не встречала,
Так совпала с тобой непонятно,
Признаюсь я себе: я попала,
Поиграю я в роль эту, ладно.
Я готова вложить в тебя время,
Хоть и дорого, - думаю, - стОит,
И совсем, и ни капли не бремя,
А врагов это, верно, расстроит...
Я готова пожертвовать ролью
Умной дуры, немного разгульной,
Стану верной и сильной женою,
С хитрецою в глазах, но покорной.
Я такого ещё не встречала,
Так совпала с тобой непонятно,
Признаюсь я себе: я попала,
Поиграю я в роль эту, ладно.
Быть без Тебя - печально, больно, грустно.
Когда опять я расстаюсь с тобой.
Завис туман.
И бесконечно мысли мои наполнены одним тобой.
Мне кажется, что мир перевернулся....
Тревога и печаль.
Везде один бардак.
Душевный хаос в сердце поселился.
Покоя нет.
Всё делаю не так...
Как-будто отрезают руки, ноги,
И пеленой застиланы глаза.
Мне хочется кричать от этой боли,
Но нем язык.
И всё на ТОРМОЗАХ.....
Когда опять я расстаюсь с тобой.
Завис туман.
И бесконечно мысли мои наполнены одним тобой.
Мне кажется, что мир перевернулся....
Тревога и печаль.
Везде один бардак.
Душевный хаос в сердце поселился.
Покоя нет.
Всё делаю не так...
Как-будто отрезают руки, ноги,
И пеленой застиланы глаза.
Мне хочется кричать от этой боли,
Но нем язык.
И всё на ТОРМОЗАХ.....
2008 г.
Для просмотра полной версии этой страницы, пожалуйста, пройдите по ссылке.